Король хитрости - Дмитрий Емец Страница 22

– Ничего, со временем распутаются! – улыбнулась она.

Когда тетя вышла, Филька открыл шкаф и ужаснулся. Оказалось, пока они отсутствовали, еж не терял времени даром. Он изгрыз тетины чулки и изжевал рукав свитера дяди Саши. Зачем ежу понадобился шерстяной свитер, осталось загадкой. «Может, он хотел выдрать из него пух и сделать себе уютное спальное место?» – подумал Филька.

В панике Хитров засунул испорченные вещи подальше в шкаф, надеясь, что они не сразу попадутся на глаза тете и дяде, а ежа снова посадил в коробку.

Утром тетя ушла куда-то по делам, а Фильку предупредила, чтобы он далеко не отходил от дома. Так как Хитров не знал никого из московских ребят, игравших во дворе, он вышел на улицу и увидел на противоположной стороне зоомагазин.

Около него стояла девчонка чуть постарше Фильки, а в руках у нее была клетка с белыми мышами. Хитров подошел к ней и минут пять разглядывал понравившихся ему мышей. Они были смешные, с розовыми пальчиками, которыми цеплялись за прутья клетки и ловко лазали. Одна мышь схватила пальчиками кусок яблока и грызла его, а другая мышь умывалась.

– У меня папа в лаборатории работает. У нас мыши расплодились. Хочешь купить? – предложила девочка, увидев, что Хитров заинтересовался.

– Я бы купил, но у меня денег нет, – вздохнул Филька.

– А что у тебя есть?

– У меня еж есть.

– Тогда давай меняться, я тебе мышей – ты мне ежа, – предложила девочка. – Или если хочешь, у моего папы есть лишняя гремучая змея.

Филька задумался. Вначале он хотел взять змею, но потом все-таки решил остановиться на мышах. Он сбегал домой к тете, порадовавшись, что она оставила ему ключ, и вынес девчонке своего питомца. Еж спал, и расставаться с ним было совсем не так грустно, как мальчику показалось вначале.

– Куда тебе мышей пересыпать? – деловито спросила девочка, открывая дверцу клетки.

– Как? Разве ты мне клетку не дашь? – спросил Филька.

– Не могу, она мне самой нужна. И потом, мы с клеткой меняться не договаривались.

– Тогда пересыпай в шапку! – Так как у Хитрова не было с собой ничего, во что можно посадить мышей, он снял с себя шапку, и девочка одну за другой вытряхнула в нее дюжину белых мышей. Те сразу же попытались разбежаться, и Фильке пришлось крепко сжать края шапки, чтобы они не улизнули.

– Двенадцать отличных белых мышек. Четыре самца и восемь самок, но скоро их станет больше. Привет! Если надумаешь на змею меняться, я завтра здесь буду, – сказала девчонка и ушла, унося ежа, а Филька со своей шевелящейся шапкой направился домой к тете.

Он был уже в прихожей и пытался снять пальто, когда шапка вдруг выскользнула у него из рук и упала на пол. Филька быстро наклонился и схватил ее, но мыши успели разбежаться по всей квартире.

Хитров приманивал их и на сахар, и на печенье, но грызуны не спешили выходить из своих укрытий. То и дело они с писком перебегали по комнате, но слишком быстро, чтобы можно было схватить хотя бы одну.

Успокоив себя, что белые мыши не серые и что не произошло ничего страшного, Филька до вечера играл на компьютере и смотрел боевики по видику.

А вечером родственники вернулись с работы.

– Как провел день? – спросила тетя.

– Нормально.

– Ну, я рада, что Москва тебе нравится.

Тетя, мило улыбнувшись, хотела всунуть ногу в тапку, но из нее с писком выскочила белая мышь и скрылась под шкафом.

Тетя завизжала. Встревоженные ее визгом, из-под двери комнаты выскочили еще пара грызунов и перебежали по коридору к кухне. Тетя закричала во весь голос и забралась с ногами на табуретку.

– Боже, сколько их! – верещала она.

– Двенадцать, – деловито уточнил Филька.

– Чего двенадцать? – не понял дядя Саша.

– Тетя спросила: сколько их. Вот я и ответил: двенадцать отличных белых мышек. Четыре самца и восемь самок, но скоро их будет больше.

Услышав это, дядя Саша позеленел и уставился на племянника сузившимися глазами.

– А что я такого сделал? – удивился Филька. – Но если вам мыши не нравятся, я завтра на гремучую змею поменяюсь.

– ЧТО!!! Ты немедленно уезжаешь отсюда! Вон! – взвыл дядя Саша, и четыре часа спустя поезд с Курского вокзала уносил Фильку в сторону родного поселка.

– Что-то ты быстро из Москвы вернулся, – сказала мама.

– Характер у москвичей тяжелый, – вздохнул Филька.