Фаталуния - Алека Вольских Страница 22

Все обернулись к нему, в том числе и старик-леший, который наконец отвел взгляд от лица Ростика. Невер стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Изумрудные глаза холодно блестели.

— Я не верю, что этот мальчишка — двенадцатый страж, — жестко произнес Невер. — Я не вижу в нем мага и не чувствую волшебной силы. Я настаиваю, чтобы его не называли преемником, пока это не будет доказано.

— Ах, да-да-да! — протянул нараспев Дрон, задумчиво взмахнув указательным пальцем и приложив его ко рту; Ростик заметил мелькнувшую на его лице улыбку. — Молодой Невер! Как же, как же! Я наслышан о тебе. Тот самый Невер! Дерево, чьи корни глубоки, как ни у кого из подобных ему.

Ростик ничего не понял из сказанного, кроме того, что Невер чем-то отличается от всех остальных.

— Хм… — Дрон испытующе смотрел на Невера, который ничего не отвечал. — И ты считаешь, что этот мальчик не двенадцатый страж?

— Да, — твердо произнес Невер. — Я так считаю.

Дрон мягко улыбнулся, и Ростик заметил, как они с Мольфаром обменялись взглядами. Это должно было что-то означать, но что именно — Ростик не имел ни малейшего представления. Дрон посмотрел на Невера долгим многозначительным взглядом и тихо произнес:

— Я был бы удивлен, если бы было иначе.

Невер нахмурился, явно, как и Ростик, не понимая, на что намекает старик-леший, но Дрон уже отвернулся от него и переключил свое внимание на Ростика.

— Ну что ж, юноша, мы должны подыскать оправу для вашего камня. Запомните, молодой человек, оправа — это все равно что ботинок: тесный будет натирать мозоли, а свободный может слететь с ноги. Приступим.

Как выяснилось, выбрать оправу оказалось не таким уж простым делом. Оправы были разные. Из золота и серебра, из металлов странных расцветок, названия которых были для Ростика незнакомы и ни о чем ему не говорили. Имелись даже оправы из дерева. Оправы-медальоны были разных форм: в виде солнца с лепестками-лучами из золота, в виде большого паука из черного серебра, в виде десятиконечной звезды из серебра белого и в виде похожего на тюльпан цветка из золота красного. По мнению Ростика, Дрон выбирал ему оправу очень странно. Он клал Змеевик рядом с заготовкой для медальона, после чего долго смотрел на камень и чего-то ждал. Таким образом они перепробовали огромное количество оправ, и Ростик уже начинал зевать, потому что, как оказалось, ждать, когда не знаешь, чего ждешь, очень утомительно.

В очередной раз приблизившись вслед за Дроном к одной из полок, Ростик даже поленился поднять глаза и посмотреть, как выглядит пятьдесят какая-то по счету оправа.

— Ах, да! Конечно! — говорил словно сам с собою старик-леший. — Мне кажется, в этот раз нам должно повезти, молодой человек. Я почти уверен — это именно то, что нужно.

Ростик с интересом и надеждой поднял глаза и… застыл с открытым ртом. Прямо перед ним, на полке, лежала заготовка из белого серебра, которая была сделана в форме свернутой спиралью змейки. Точно такой же змейки, как и та, что в виде тиснения красовалась на кожаном переплете книги из «Лавки госпожи Говерлы».

Зачарованный, Ростик наблюдал, как Дрон положил рядом с оправой зеленый камень. Сначала ничего не происходило: ни с камнем, ни с заготовкой для медальона. И в тот самый момент, когда Ростик уже решил, что ничего и не произойдет, Змеевик вдруг наполнился ярким светом, шедшим словно из глубины камня, вспыхнул и… исчез.

— Куда он и..! — вскрикнул было Ростик, но в тот же миг он увидел…

Змеевик Тарханкута, который стражи Ордена Двенадцати Камней еще называли Змеиной Кожей, вовсе не исчез. Каким-то непостижимым образом он оказался внутри медальона в форме змейки и теперь источал неяркое, спокойное сияние, просачивающееся меж лентами серебряного змеиного тела.

— Ну что ж, — произнес довольным тоном Дрон. — Камень нашел свою оправу.

Он взял медальон с полки и голосом, в котором прозвучала особая, как показалось Ростику, почтительная интонация, велел:

— Наклони голову.

Ростик послушался и, глядя в пол, почувствовал, как Дрон повесил медальон ему на шею. Когда старик-леший отступил, сделав пару шагов назад, Ростик поднял голову и потянулся рукой к лежащему у него на груди медальону. Окинув взглядом одиннадцать стражей, у каждого из которых на груди были похожие медальоны, Ростик вдруг ощутил нечто необычное, но в то же время захватывающее и словно бы знакомое. Он почувствовал себя одним из них — одним из двенадцати избранных.

* * *

Ночь была безлунной и темной. Как сообщил Ростику уже бывавший в Гелионе прежде Санька Бамбур, в этом городе ночью на небе никогда не бывает видно луны.

Когда чернильная темнота окутала замок, стражи собрались в одной из гостиных — в той самой, где вчера им накрыли ужин.

Чтобы как-то занять вечер перед отъездом, Санька решил научить Ростика играть в карточную игру под названием «Кикимора болотная». Вынув из-за пазухи колоду карт, Санька принялся пояснять суть игры.

— Значит, так, — начал Санька, тасуя карты. — Игра не сложная. Главное — запомнить карты. Самые могущественные — это маги. Те, которые основали Орден. О них ты уже знаешь. Младше их — четыре короля. О них ты тоже слышал. Еще младше — четыре королевы. Под ними рубеалы. Их тоже четыре. Дальше все просто. Рубеалы бьют водяных. Водяные — леших. Лешие — оборотней. Оборотни — людоедов. Людоеды — горгулий. Горгульи — кикимор. Кикиморы — гномов. Гномы — горожан. А горожане никого не бьют — они самые уязвимые. Зато их может побить кто угодно — кому охота будет. Все запомнил?

Ростик секунд пять тупо моргал. Кажется, у Саньки была такая привычка — сразу выкладывать большое количество информации. Но проблема была в том, что Ростик столько сразу не умел запоминать.

— Угу, — промычал он, утвердительно кивнув головой, и добавил: — Вообще ничего не запомнил.

Санька окинул Ростика скептическим взглядом, неодобрительно шмыгнул носом и убежденно заявил:

— Неважно. Запоминать будем потом. Сейчас давай играть. Я сдаю.

Пока Санька сбрасывал из колоды карты — по одной то Ростику, то себе — подошла Дрю и села рядом с ними.

— Ты лучше с ним не играй, — посоветовала она Ростику. — Он в два счета тебя обыграет.

— Хм! — хмуро покосился на нее Ростик. — Это еще почему?

— Потому что, — деловито вскинув подбородок, ответила Дрю.

— Убедила, ничего не скажешь, — скривился Ростик.

Санька захихикал.

— Знаешь, я обойдусь без твоих советов, — изобразив такую же деловитость, как только что Дрю, сказал Ростик. — И не спрашивай — почему.

— Подумаешь, — фыркнула Дрю. — Проигрывай на здоровье. Если тебе это нравится.

Ростик в ответ пожал плечами. Потом взял в руки карты и сложил их веером, как делал всегда, когда играл с отцом в «Дурака». И в ту же секунду зажмурился от яркой вспышки: на одной из карт угрожающего вида король так стрельнул глазами, что по карте поползла ослепительно сверкнувшая молния. Ростик хорошенько поморгал, пытаясь привести в порядок зрение, и прочел надпись над головой короля: «Радегаст Гром-и-Молния».