За Темными Лесами - Крис Риддел Страница 22

Одной капли сока червонного яблока, например, было достаточно, чтобы убить на месте. И смерть была еще не худшим из зол. В лесах попадались фруктовые деревья, способные ослепить или обездвижить. Росла там, между прочим, одна ягода, называемая баловникой, от которой по всем телу высыпали синие бородавки, которые невозможно было свести.

Была и другая, кукожица, — проглотишь штучку — и сделаешься меньше ростом. И чем больше ее ешь, тем меньше становишься. Бывало, несчастные обитатели леса по неведению так наедались этими ягодами, что исчезали совсем.

— Это слишком опасно, — сказал сам себе Прутик. — Придется подождать, пока не набреду на знакомое дерево.

Но, к глубокому огорчению, он шел и шел, а такое все не попадалось.

Лесные тролли, никогда не сходившие с тропы, не умели сами собирать фрукты и ягоды — в этом всегда полагались на других. Они были торговцами, а не добытчиками. И сейчас Прутик ни за что на свете не хотел походить на них.

Пытаясь не обращать внимания на бунтующий желудок, мальчик двигался вперед. Фруктовые деревья источали сладкий, дурманящий аромат, а янтарные наливные плоды светились в лучах солнца. Голод — странная штука. Он затуманивает мозг, но обостряет чувства. И когда далеко-далеко раздался хруст сломавшейся ветки, мальчик услышал звук так ясно, как будто она упала рядом с ним.

Остановившись, он огляделся. Там явно кто-то был. Прутик сделал несколько шагов вперед, стараясь не наступать на ломкий валежник. Он подходил ближе и ближе, делая короткие перебежки между деревьями. И вскоре он услышал чей-то стон, но поначалу не смог рассмотреть, кто это был. Он сделал еще два-три осторожных шага, тревожно огляделся и — чуть не налетел на громадную волосатую зверюгу.

Это огромное, заросшее шерстью создание сидело, скрючившись, и потирало щеку когтистой лапой.

Глаза их встретились. Чудище, откинув голову назад, оскалилось и зарычало.

— Ай-ай-ай! — вскрикнул Прутик и отскочил, спрятавшись за дерево. Трясясь от страха, он услышал хруст ломающихся веток: это чудовище, тяжело топая, проламывалось сквозь заросли. Хруст прекратился, и лесной воздух огласился жалобным воем. Откуда-то издалека ему ответил такой же заунывный вопль.

— Толстолапы! — понял Прутик.

Он слышал о них, но никогда не видел. В действительности толстолап оказался еще больше, чем он предполагал.

Хотя толстолапы выглядят весьма грозно, по характеру они робки и застенчивы.

Прутик снова выглянул из-за дерева.

Толстолап ушел. Полоска затоптанной травы вела в лес.

— По этой тропке я ни за что не пойду, — решил Прутик. — Я…

Он застыл на месте. Никуда толстолап не уходил. Он стоял рядом, в десяти шагах от мальчика. Его бледно-зеленая шерсть сливалась с травой.

— Вух-вух, — тихо простонал он, прижимая лапу к щеке. — Вух-вух?

Зверь был могучим, раза в два выше Прутика, а сложением походил на пирамиду. Ноги у него напоминали мощные стволы, а передние конечности были такой длины, что пальцами он доставал до земли. Когти были больше, чем руки у мальчика, а из пасти торчали два толстенных клыка. И только маленькие, изящные ушки, похожие на трепещущие крылышки, не соответствовали этой массивной, будто высеченной из камня туше.

Толстолап печально уставился на мальчика.

— Вух-вух, — снова простонал он.

Животное страдало от боли — это было совершенно ясно. Несмотря на колоссальные размеры, зверь казался совсем беззащитным. Прутик понял, что толстолап нуждается в помощи, и сделал шаг вперед. Зверь поступил так же.

— Что случилось? — с улыбкой спросил мальчик. Толстолап широко разинул пасть и неуклюже ткнул в нее длиннющим когтем.

— Ух-уух!

Прутик в волнении сглотнул слюну.

— Сейчас посмотрим, — сказал он. Толстолап подошел еще ближе. Он передвигался на четвереньках, сначала — передние лапы, потом — задние. Когда толстолап встал рядом с Прутиком, мальчик увидел, что зверь порос серо-зеленым мхом, торчащим отовсюду среди шерсти. Вот почему он сливался с травой!

— Вух-вух! — заскулил он снова, глядя на мальчика. Зверь открыл рот, и Прутика обдало струей гнилостного воздуха. Сморщившись, Прутик отвернулся.

— Вух! — нетерпеливо пыхтел толстолап. Прутик поднял голову.

— Мне не достать, — объяснил он. — Даже если я встану на цыпочки. Тебе придется лечь, — продолжил мальчик, указав на землю.

Толстолап кивнул массивной головой и послушно лег у ног мальчика.

Заглянув в огромные печальные глаза зверя, Прутик заметил что-то необычное в его взгляде. Это был страх.

— Открой пошире рот, — ласково попросил Прутик и сам открыл рот, чтобы показать, как это делается. Толстолап покорно разинул пасть. Прутик осмотрел эту пещеру, полную огромных клыков, и заглянул в зияющий провал глотки. И слева, в самой глубине, он увидел дырявый, почерневший зуб, причинявший зверю боль.

— Гром и молния! — воскликнул Прутик. — Неудивительно, что ты так страдаешь.

— Вух-вух, вух-уух! — безостановочно повторял толстолап, крутя лапой вокруг пасти.

— Ты что, хочешь, чтобы я его вырвал? — спросил Прутик.

Толстолап кивнул, и крупные слезы покатились у него по щекам.

— Не бойся, — прошептал Прутик. — Я постараюсь не делать тебе больно.

Он нагнулся над зверем, и закатав рукава, внимательно оглядел пасть. Больной зуб, зажатый между двумя высоченными клыками, размером был не меньше солонки. Десна вокруг него была такая воспаленная и красная, что, казалось, из нее вот-вот потечет гной. Прутик осторожно сунул руку в пасть и ухватился за гнилой зуб.

Толстолап, вздрогнув от боли, резко дернулся.

Один из острых зубов до крови поцарапал руку мальчика.

— Эй, что ты делаешь? Если хочешь, чтобы я помог тебе, лежи смирно!

— Вух-вух, — покорно пробурчал толстолап.

Прутик сделал вторую попытку. На этот раз толстолап не шевельнулся, хотя его огромные глаза закрылись от боли, когда Прутик обхватил руками зуб.

— Сейчас потянем и дернем, — скомандовал он сам себе. — Приготовились! Раз, два, три!

Прутик навалился на зуб изо всех сил. Он поворачивал и раскачивал его. Он рвал его и драл его, пока корни не отделились от десны. Из лунки хлынули кровь и гной.

Прутик упал на землю. Но в руке он сжимал вырванный зуб!