Абсолютно правдивый дневник индейца на полдня - Шерман Алекси Страница 22

Девятнадцать танцев, девятнадцать песен.

Двенадцать быстрых, семь медляков.

Одиннадцать из них – хиты в стиле кантри, пять – в стиле рок и три хип-хопа.

Это был лучший вечер в моей жизни.

Хоть я и потел как свинья внутри этого полиэстерового чудища.

Но это не имело значения. Пенелопа считала меня красавцем, и я чувствовал себя красавцем.

А потом танцы кончились.

Включили свет.

И тут Пенелопа сообразила, что мы забыли заказать фото у профессионального фотографа.

– О боже! – взвизгнула она. – Забыли сфоткаться! Вот незадача!

Она огорчилась, но быстро поняла, что было и так весело, без фотографии можно и пережить. Фото было бы просто сувениром, который и близко не передаст всей этой радости.

Фуф, как хорошо, что она забыла. Я б не смог заплатить за фото. Я знал это – и заготовил речь о том, как потерял бумажник.

Мне удалось провести весь вечер без необходимости скрывать свою бедность.

Я представил, как провожаю Пенелопу до парковки, где ее ждет в машине отец. Нежно целую в щечку (потому что папаша пристрелил бы меня, залезь я к ней в рот языком у него на глазах). Потом буду махать им ручкой, пока не скроются из глаз. А потом дождусь, когда останусь на стоянке в единственном числе, и поплетусь домой пешком в темноте. Была суббота, и я знал, что кто-нибудь из жителей резервации будет возвращаться из Спокана. И наверняка подберет меня.

Таков был план.

Но всё поменялось. Вечно всё меняется.

Роджер и еще несколько парней из популярных решили поехать в Спокан и поесть блинов в каком-нибудь кафе, работающем круглосуточно. Классная идея, лучше не придумаешь.

Все они были старшеклассники.

Но Пенелопа была так популярна среди учащихся старшей школы и я вместе с ней прицепом, что Роджер пригласил нас присоединиться.

Пенелопа пришла в восторг.

А у меня схватило живот от страха.

В кармане у меня пять баксов. Что я мог на них купить? Разве что тарелку блинов. Может быть.

Я обречен.

– Что скажешь, Арни? – спросил Роджер. – Пошли нажремся углеводов?

– Ты что хочешь, Пенелопа? – спросил я.

– Ой, я хочу поехать, я хочу поехать! Пойду у папы спрошу.

Ох, блин. Это моя единственная надежда на побег. Можно только надеяться, что Эрл ее не отпустит. Только Эрл мог меня спасти!

Я рассчитывал на Эрла! Вот как была паршива моя жизнь в этот миг!

Пенелопа побежала к машине отца.

– Давай, Пенультимо, я с тобой схожу, – сказал Роджер. – Скажу Эрлу, что вы двое можете поехать на моей машине. Я вас отвезу домой.

Роджер называл Пенелопу Пенультимо. Может, это было единственное иностранное слово, какое он знал. Я злился, что у него было для нее свое прозвище. Пока они вдвоем шли к Эрлу, я увидел, что Роджер и Пенелопа хорошо смотрятся вдвоем. Очень естественно. Словно они должны быть парой.

И после того как они выяснят, что я голожопый индеец, они наверняка станут парой.

Давай, Эрл! Давай же, Эрл! Разбей дочери сердце.

Но Эрлу Роджер нравился. Он всем папашам нравился. Еще бы, лучший в мире игрок в футбол. Конечно, он нравился. Не любить лучшего игрока в футбол было бы не по-американски.

Я представил, как Эрл говорит дочери, что она может поехать, если только Роджер будет запускать руки ей под юбку вместо меня.

Я был зол, напуган и ревновал.

– Мне разрешили, разрешили! – Пенелопа подбежала ко мне и бросилась на шею.

Часом позже все мы, человек двадцать, сидели в кафе «У Денни» в Спокане.

Все заказали блинчики.

И я заказал – для Пенелопы и для себя. И апельсиновый сок заказал, и кофе, и вдобавок тост, горячий шоколад и картошку фри, хотя знал, что не смогу оплатить ничего из этого.

Я представил, что это моя последняя трапеза перед казнью, и решил закатить пир.

На середине пиршества я отлучился в туалет.

Думал – стошнит, встал на колени над унитазом. Но нет, были только позывы, ничего не вышло.

Роджер вошел в туалет и услышал меня.

– Эй, Арни, ты в порядке? – спросил он.

– Да, – говорю. – Просто устал.

– Ладно, чувак. Я рад, что вы поехали с нами. Вы с Пенелопой отличная пара, мужик.

– Ты так думаешь?

– Ага. Ты ее уже чпокнул?

– Я не хочу об этом говорить, – отвечаю.

– Да, ты прав, мужик. Это не мое дело. Слушай, ты собираешься на отборочные в баскетбольную команду?

Я знал, что тренировки начнутся через неделю. Планировал играть. Но не был уверен, что тренер любит индейцев.

– Собираюсь.

– Хорошо играешь? – спросил он.

– Ничего вроде.

– Думаешь, ты достаточно хорош для основного состава?

– Ну уж нет. Я всегда в запасе.

– Хорошо, – сказал Роджер. – Буду рад, если тебя возьмут. Нам нужна свежая кровь.

– Спасибо, мужик, – сказал я.

Просто не верилось, что он был так любезен со мной. Да что там, он был ВЕЖЛИВ. Сколько вы знаете вежливых игроков в футбол? И добрых? И таких благородных?

Потрясающе.

– Слушай, – сказал я. – Вообще-то меня тошнит, потому что…

Я хотел выложить ему всю правду, но не смог.

– Наверняка тебя тошнит от любви, – сказал Роджер.

– Нет, ну да, может быть, – промямлил я. – Но вообще-то дело в том, что я… ну… забыл кошелек. Оставил деньги дома, понимаешь?

– Да ты что! – сказал Роджер. – Ты из-за этого? Ну даешь, надо было раньше сказать. Я тебе дам.

Он открыл бумажник и вручил мне сорок долларов.

Охо-хо…

Ну какой парень может вот так просто взять и выложить сороковник?

– Я тебе отдам, мужик, – сказал я.

– Да не бери в голову, радуйся жизни, ладно?

Он снова хлопнул меня по спине. Вечно он хлопает меня по спине.

Мы вернулись к столу, доели, и Роджер подкинул меня до школы. Я сказал им, что папа заберет меня возле стадиона.

– Мужик, – сказал Роджер, – сейчас три часа ночи.

– Ничего, – говорю. – Папа работает во вторую смену. Заедет как раз после работы.