Где гора говорит с луной - Лин Грейс Страница 21

Раздобыв страничку и нитку, Миньли и Дракон продолжили своё путешествие. Миньли снова наладила компас, и они шли туда, куда указывало остриё иглы. Но теперь путь их лежал по пустынным каменистым холмам с крутыми склонами. Деревьев вокруг не было; неукротимый ледяной ветер, завывая, обжигал щёки Миньли и толкал путников в грудь, точно не желая пускать дальше.

Ближе к вечеру, карабкаясь по скалистому склону, Дракон вдруг воскликнул:

– Смотри! Что это там, впереди?

Далеко впереди маячило ярко-жёлтое пятно, точно золотой самородок на фоне сумрачных холмов.

– Может быть, лес? – предположила Миньли. – Деревья с жёлтыми листьями… – Она посмотрела по сторонам, на унылые серые камни. – Да нет, откуда тут деревья…

– Наверное, это деревня. – Дракон, прищурившись, вглядывался в даль. – И мы сможем раздобыть для тебя тёплую одежду…

Сам Дракон холода не боялся – драконы не мёрзнут, – но ему было больно смотреть на дрожащую Миньли.

– Мы не успеем дойти туда засветло, – сказала Миньли. – Но, кажется, вон там пещера. Давай мы в ней переночуем, а утром пойдём в деревню… если, конечно, это деревня.

Дракон согласился, и они устроились на ночлег в пещере. Голод они утолили княжескими пирожными, но как пригодилось бы сейчас Миньли толстое, стёганое шёлковое одеяло, под которым она провела предыдущую ночь! Здесь, в пещере, они были надежно укрыты от ветра, но земля была холодной, и ноги окоченели. Миньли торопливо развела костёр и с облегчением вздохнула, когда воздух в пещере начал согреваться.

Однако заснуть ей в эту ночь так и не удалось. Спина и плечи были укутаны, рядом уютно сопел Дракон, потрескивал огонь – а глаза всё равно не закрывались. Мысли плясали у неё в голове, как пыль на ветру. Она думала о маме и папе – и о том, что у мальчика с буйволом нет мамы и папы. С острым чувством вины она вспоминала, как мама и папа пораньше отправляли её с поля домой, как ей всегда доставалась первая порция риса, как вечерами, укладываясь в свою тёплую постель, она знала, что родители рядом с ней, – и как, должно быть, плохо им сейчас, когда её нет рядом с ними. У мальчика с буйволом ничего этого нет. У него есть только хижина с грязным полом, охапка сена вместо кровати, буйвол… и тайная подруга. Однако он отказался взять монету и только рассмеялся. Всё это было не очень понятно. И ещё Миньли почему-то было немного стыдно.

Она помотала головой, отгоняя эти мысли, – и тут снаружи донёсся непонятный звук. Миньли вскинула голову. Что это? Звук послышался снова. Похоже на раскат грома. Неужели собирается гроза? Нужно пойти посмотреть. Она тихонько встала и выскользнула из пещеры…

…и пронзительно взвизгнула. Это был не гром. Это был тигриный рык!

Гигантский ТИГР оскалился, снова зарычал и бросился прямо на Миньли!

Глава 28

Мама и папа ужинали под завывания ветра. Ставни на окнах тряслись и стучали, свет от фонаря колыхался, и весь дом будто ходил ходуном. Мама и папа переглянулись и, не говоря ни слова, одновременно встали и подошли к окну.

– В этом ветре слышится страх, – сказала рыбка. – Страх и тревога.

– Это ураган? – спросила мама.

Папа покосился на рыбку. Та глядела на него большими выпуклыми глазами.

– Не знаю, – ответил он маме.

Деревья гнулись так, словно само небо с силой пригибало их к земле. Ветер снова взвыл, и в дом ворвался порыв холодного воздуха. Вода в аквариуме пошла рябью, рыбка заметалась, а папа и мама поёжились.

– А если Миньли сейчас под открытым небом? – Мамин голос дрогнул.

– Будем надеяться, что нет, – сказал папа.

Ветер выл и скрежетал, колотил в окна, с корнями вырывал деревья. Всё вокруг сотрясалось, только луна в небесах оставалась неподвижной.

Мама смотрела на луну, и губы её беззвучно шевелились. Папа догадался, чтó она делает, и поступил так же.

– Пожалуйста, – безмолвно взмолился он, обращаясь к луне, – пожалуйста, прошу тебя, присмотри за Миньли. Защити её, сбереги!

Луна сияла всё так же безучастно.

Глава 29

Вопль Миньли застыл на лету. Прямо на неё мчался огромный тигр. В оскаленной пасти сверкали клыки; когти, острые как кинжалы, целились ей в грудь. Спасения не было.

Вдруг сбоку мелькнуло что-то алое и с ходу отбросило в сторону тигриные когти. Миньли ахнула. Раздался страшный рёв – это взревел Дракон, когда когти полоснули его по лапе. Вложив в удар всю свою силу и ярость, Дракон другой лапой отшвырнул тигра прочь, да так, что тот кувыркнулся в воздухе.

– ВОН ОТСЮДА! – прогрохотал Дракон.

Миньли сжалась. Она и представить не могла, что у её Дракона бывает такой голос.

Тигр злобно зыркал исподлобья – точьв-точь избалованный мальчишка, у которого отняли игрушку. Теперь стало ясно, что это не просто тигр. Он был поистине огромный – больше лошади, больше буйвола – и мутно-зелёный, как песок на берегу, забрызганный океанской пеной. Даже в тусклом свете луны было видно, что глаза его налиты ненавистью.

– ВОН! – повторил Дракон.

Только тут Миньли поняла, что её Дракон гораздо, гораздо больше, чем этот тигр. Но из-за лютой злобы, сверкавшей в тигриных глазах, казалось, что силы у них равны.

Издав напоследок ещё один злобный рык, тигр всё-таки повернулся и ушёл прочь. Дракон по-прежнему грозно возвышался в полный рост, пока даже тигриная тень не скрылась из виду.

– Миньли, ты цела?

– Этот тигр… – медленно, точно в полусне, проговорила Миньли, – хотел меня убить.

– Знаю, – ответил Дракон. – Он очень злой. По-настоящему злой. Я сразу это почувствовал, когда ты закричала.