Плохие девчонки - Жаклин Уилсон Страница 20

— Хочешь, я куплю тебе его вместо той футболки? — предложила я.

Таня сощурилась и показала мне ценник.

— Ничего себе! Прости. На это у меня денег не хватит, — созналась я.

— Ни у одного нормального человека не хватит, — сказала Таня, разглядывая свое отражение.

В противоположном углу магазина стоял продавец. Он наблюдал за нами. Светловолосый симпатичный парень в одежде от «Индиго».

Таня выпятила грудь.

— Смотри, как он на меня таращится, — сказала она, слегка гримасничая.

— Может быть, тут нельзя мерить одежду, — предположила я.

— Как узнать, покупать вещь или нет, если не мерить ее? — сказала Таня, неохотно стягивая с себя свитер.

Она складывала его долго-долго. Я косилась на нее, чувствуя, как колотится сердце. Но Таня положила свитер на полку, откуда взяла.

Мы подошли к витрине с украшениями. Нагнулись, разглядывая массивные серебряные браслеты и кольца с бирюзой. Витрина была закрыта на замок, не примерить.

— Хочешь, я позову этого парня, попрошу, чтобы он ее открыл? — предложила Таня.

— Не надо!

— Он все еще пялится на меня.

Она загляделась на продавца. На ее лице гуляла глупая улыбка.

— А я думала, ты терпеть не можешь парней, — кислым тоном сказала я.

— Так и есть, — сказала Таня. — Но что поделать, если я им нравлюсь?

Она подошла к стойке с ковбойскими сапогами, я двинулась за ней. Теперь мы стояли совсем рядом со светловолосым продавцом. Его руки были скрещены на груди, он то и дело мотал головой, пытаясь отбросить со лба непослушную прядь волос. Действительно, он не спускал глаз с Тани. Глаза у него были синие. Цвета ночного неба. Индиго, как название магазина. Он мог бы сниматься в телесериале. От таких без ума все девчонки. Видимо, даже Таня.

— Таня, идем. Нам пора домой. Мы не успеем до возвращения мамы, — настойчиво поторопила я.

— У нас еще полным-полно времени, — сказала Таня. — Погоди, дай мне примерить вон те ковбойские сапоги. Классные, правда?

Она наклонилась и расстегнула туфлю. На свет показалась грязноватая ступня. Таня быстро сунула ее в белый кожаный сапог.

— Потрясно, скажи? — Таня восхищенно разглядывала обутую ногу. Подняла глаза вверх. — Началось! — сказала она.

Светловолосый продавец шел прямо к нам. Таня подмигнула мне и широко улыбнулась.

— Вы не принесете нам второй сапог? — сказала она, кладя руку на бедро.

— Нет, не принесу. И попрошу тебя снять первый. Здесь вам не детская площадка, поиграйте в другом месте, — сказал он.

Я почувствовала, как к щекам приливает кровь. Я готова была сквозь землю провалиться. Таня, чьи щеки стали ярко-алыми, попыталась снять сапог, потеряла равновесие и чуть не упала.

— Прекрати кривляться, — сказал продавец. — И нельзя мерить обувь на босую ногу. Это негигиенично.

Он фыркнул, когда из сапога показалась Танина ступня. Таня ничего не сказала. Она не смотрела на него. Не смотрела на меня. Она трясущимися пальцами застегивала туфлю. Повернулась и пошла к выходу. Я семенила за ней.

Внезапно ее рука взметнулась к полке и что-то с нее схватила. Мелькнула темно-синяя шерсть. Будто и не было ничего, только Танина кофта внезапно натянулась на животе.

Я с трудом передвигала непослушные ноги. Шаг, два — из магазина. Три, четыре — по галерее. Пять, шесть — к лифту.

Позади раздался крик. Таня обернулась.

К нам бежал светловолосый продавец.

— Скорее! — закричала Таня. — Бежим!

ФИОЛЕТОВЫЙ

Мы помчались так, что только пятки сверкали. Дожидаться лифта не было времени. Мы пронеслись по галерее. Таня нырнула к эскалатору. Я бросилась за ней, не разбирая ступенек, сталкиваясь с возмущенными женщинами, виляя меж теми, кто преграждал путь, натыкаясь на жесткий поручень. На миг мне показалось, что я сейчас сорвусь с эскалатора и полечу вниз, вниз, вниз, прямо в фонтан желаний. У меня засосало под ложечкой.

Я вскрикнула, и Таня обернулась. Она была уже в самом низу. Еще чуть-чуть — и она уйдет от погони. Надо только не останавливаться.

Таня остановилась. Она побежала вверх, мне навстречу.

— Не бойся, я тут, — сказала она, крепко хватая меня за запястье.

В голове просветлело, исчезли круги, плясавшие перед глазами. Я оглянулась. На самом верху эскалатора стояли двое охранников в синей форме.

— Скорее! Мне уже лучше, — выдохнула я и понеслась вниз, а Таня — за мной. Вновь мы толкались, виляли и натыкались на людей, вот уже конец эскалатора, а охранники застрял где-то на середине.

— Бежим! — закричала Таня.

Мы помчались. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, я прикусила губу, во рту стоял металлический привкус, но я не останавливалась. Я не отставала от Тани, которая перебирала каблуками с безумной скоростью.

Торговый центр был полон народа. Нам приходилось проталкиваться сквозь толпу, но она хоть немного скрывала нас от преследователей. Уже показался выход; мы бежали, обгоняя кроликов и белок, скакавших среди пластиковых цветов, дверь наружу была уже совсем близко, еще чуть-чуть — и мы спасены.

Внезапно Таня остановилась как вкопанная. Пальцы крепко сжали мою руку. Она смотрела вперед. Я все поняла. Целая куча охранников с рациями. Они сновали среди толпы. Они поджидали нас.

— Скорее, спрячемся в магазине! — выпалила Таня, срываясь с места.

Но мы опоздали.

Один из охранников заметил нас и бросился вперед. Мы развернулись и побежали, но было уже поздно. На плечо мне легла рука. Еще две руки схватили за локти.

— Не спешите, юная леди, — сказал голос за спиной.

— Таня, беги! — завопила я.

Но они уже схватили и ее, за обе руки, как меня, они держали нас обеих, а все вокруг оборачивались и показывали на нас пальцами. Я услышала, как кто-то произнес: «Воровка». Я потрясла головой, дернулась, раскрыла глаза так широко, как только могла. Это сон, всего лишь дурной сон.

Это не могло происходить взаправду.

— Не пытайся вырваться. Мы тебя не отпустим. Не усложняй себе жизнь. Сейчас мы отведем тебя на верхний этаж, в магазин, откуда ты украла вещь.

— Не трогайте ее! — сказала Таня. — Девочка ни в чем не виновата. Ей только десять лет. Отпустите ее. Отпустите, слышите? Неужели вам мало одной меня?

Но они не послушали и ввели нас в стеклянный лифт. Я не могла поверить, что всего четверть часа назад мы были так счастливы, что будто летели по воздуху. Теперь охранники вели меня наверх, как преступницу. Люди вокруг смотрели на нас с Таней, и в их глазах читалось осуждение.