Черные крылья тайны - Елена Артамонова Страница 19

Лето ждут долго, а проходит оно быстро. Эту печальную истину вновь подтвердили скоротечные летние каникулы. Вроде бы братья Клёновы только-только приехали в деревеньку Волково, а уже подошел к концу знойный июль, и на березах появились первые желтые листочки, предвещавшие скорую осень. Сам по себе факт был не из приятных, но положение осложнялось еще и тем, что все это время близнецы находились в ссоре и почти не говорили друг с другом.

На следующий день после того, как Вася сумел внедриться в «стаю», его брат отправился в Колываново на встречу с Кэт, и вспыльчивая девчонка не постеснялась в выражениях, высказав все, что она думала об использовавшем ее «лицемере». Ничего не понимавший Петя тоже здорово возмутился, а когда сообразил в чем дело, отправился разбираться с братом. Ссора получилась крупная и с тяжелыми последствиями: мальчишки здорово поколотили друг друга, после чего Петя подался в отшельники, целыми дня проводя в мансарде за изучением языка и литературной деятельностью. Вася хотел извиниться и все наладить, но оказался слишком слаб, чтобы побороть гордыню, признав свою неправоту. Утешение он нашел в «стае», к ужасу тети Лизы, целыми ночами пропадая вне дома. Сыщик довольно быстро сообразил, что тусовавшиеся у реки подростки не имели никакого отношения к расследуемым им преступлениям, а просто играли в довольно жесткие, но все же не имевшие отношения к криминалу игры. «Стая» затягивала, и теперь Вася ходил на берег реки не для того, чтобы «проводить оперативно-розыскную деятельность», а просто потому, что ему нравилась новая компания.

Плохо было всем, но, пожалуй, больше всего досталось тете Лизе. Старушка необдуманно взвалила на себя ответственность за двух взрослеющих парней, и теперь не знала, как ей быть дальше. Мальчишек словно подменили — если в первые дни они примерно трудились на грядках, помогая вести домашнее хозяйство, то теперь, один совершенно отбился от рук, не ночуя дома, а второй больше напоминал бледного, подвинувшегося рассудком маньяка, как заклинания твердившего непонятные слова и тратившего все карманные деньги на авторучки и тетради. Тетя Лиза понимала, что ей давным-давно пора сообщить обо всем родителям близнецов, но она медлила, не решаясь сделать этого. Когда звонили Леонид или Галина, она сухо повторяла фразу о том, что детишки прекрасно отдыхают, не принося никаких хлопот, а потом пила «Валокордин» и пыталась найти успокоение в пасьянсах. Старушка каждый день с надеждой смотрела на календарь, но в ее реальности время текло слишком медленно, и каникулы никак не желали заканчиваться.

Как-то утром, невыспавшийся после ночных посиделок Вася посмотрел на бледного, проведшего всю ночь за писаниной Петю и понял, что надо срочно выруливать ситуацию.

— Петька, давай поговорим.

— Мы уже все давно обсудили. Меня больше интересуют архаичные формы баскских глаголов, представляющие наибольшую сложность в изучении языка.

— Петр!

— Отстань!

— Да, я виноват и поступил, как последний негодяй. Признаю. Но все произошло по глупости. Я так увлекся расследованием, что не подумал о твоих интересах. Прости.

— Дело сделано, — вздохнул отходчивый Петька. — Теперь ничего не исправишь.

— Исправишь! Сейчас мы спокойненько позавтракаем, сядем в автобус, поедем в Колываново, придем к Кэт, она собственными глазами увидит, что мы действительно близнецы, и поймет, что ты, в самом деле, не имеешь никакого отношения к этой дурацкой истории. Я все объясню. Вы померитесь, обязательно!

Отчаявшийся Петя не захотел ничего обсуждать, но его брат проявил настойчивость, почти силой вытолкав из дома и «отконвоировав» к автобусной остановке.

После предательства Пети, Кэт больше не принимала участия в тусовках, не желая видеть человека, который, как она полагала, вероломно использовал ее в своих целях. Девчонка избавилась от косметики, сменила крутой прикид на ситцевый сарафанчик и большую часть времени проводила на маленьком речном пляже, загорая и читая книжки. Здесь мальчики ее и нашли. Сначала они заглянули домой к Кэт, изрядно удивив своей одинаковостью бабушку Серафиму, а потом, последовав ее совету, отправились на речку.

— Привет, — произнес Вася, увидев лежавшую на ярком полотенце девчонку.

— Дэна здесь нет, а нам говорить не о чем, — откликнулась она и перевернула книжную страницу.

— Я брата привел. Петьку.

Стекла темных очков надежно скрывали глаза, потому Вася не заметил, что Кэт с интересом посмотрела по сторонам. На самом деле, она скучала по такому интересному парню, как Петя, но не могла простить его обман. А если обмана не было, то не было и проблемы.

— И где же этот таинственный близнец? Может, он — невидимка?

— Петя! Иди сюда!

Дожидавшийся в сторонке за кустами Петя, неуверенно шагнул вперед. Кэт встрепенулась — мальчишки действительно были почти неотличимы друг от друга.

— Короче, Кэт, прими мои извинения, — опустил голову Вася. — Петька тут совершенно ни причем.

— Похоже на то.

— Ладненько, тогда я пошел, дел много, — деликатно сказал мальчишка и поспешил ретироваться, оставив Петю и Кэт одних.

Какое-то время парочка молча сидела на поросшем травой пляже. Вроде бы, недоразумение было разрешено, но неприятный осадок остался, и разговаривать не хотелось.

— Что ж, эгун он, Петя, — нарушила молчание Кэт. — Как твои успехи?

— Эгун он! Потихоньку.

В обычной обстановке мальчик наверняка бы нашел тему для разговора, рассказал бы Кэт что-то интересное, но сейчас в голову ничего не приходило. Речка сверкала тысячами солнечных бликов, воздух пронизывал ленивый покой жаркого дня.

— Мы с Васькой здесь уже больше месяца отдыхаем, с того самого времени, как Ксюша исчезла. Похоже, никто так и не узнает, что с ней случилось. Как все странно в жизни происходит — живет себе человек, никому ничего плохого не делает, а потом раз и все, нету его. И спросить «за что?» не у кого, — мрачно философствовал Петя. — Мне недавно сон дурной приснился, кошмар, проще говоря. Детали из головы выветрились, но главное очень хорошо запомнилось. Иду я по полю, вокруг колосья золотые, небо голубое — простор, красота, и вдруг, откуда не возьмись, появляется огромный черный ворон. Огромный! Наверное, раза в два больше орла! Кружит он над головой и кричит: «Ксеня! Ксеня!». И внезапно оказывается, что поле вокруг меня вовсе не поле, а болотная топь, покачивающаяся при каждом шаге. Мои ноги стали проваливаться, уходить все глубже в трясину. Я и правда этот жуткий могильный холод ощущал даже во сне. А ворон все кружит над головой, смеется, и его крылья затмевают солнечный свет.

Петя замолчал, живо представляя пугающую картину.

— Ты выбрался? Или утонул? — встревожилась Кэт, одно время увлекавшаяся толкованием сновидений.

— Не знаю. Сон оборвался и, наверное, это к лучшему. Ведь выбраться из трясины было невозможно, а умереть даже понарошку, вовремя сна, опасно. Люди всегда просыпаются во время кошмара, избегая смертельной развязки, а те, кто переживает во сне собственную гибель, умирают по-настоящему. Так мне, во всяком случае, кажется.