Сердце дракона, или путешествие с Печенюшкиным - Сергей Белоусов Страница 19

— Мне совсем немного, — сдалась Лиза. — Самую капельку!

— Хватит всем и еще останется. А завтра можно снова принести молока. Теперь у меня две таких чудесных помощницы. — Торжествующая тетушка Хлоя расставила дымящиеся тарелки с манной кашей и бережно водрузила на стол вазочку с вареньем.

— Очень вкусно! — объявила она. — Это из винограда с грецкими орехами. Грузинский рецепт. Флора, тебе нельзя! И не говори ничего, я знаю, что ты скажешь! С твоей больной печенью орехи исключаются. Можешь взять немножко морковного сиропа.

— Это у Хлои больная печень, — шепнула девочкам младшая фея. — Я не очень люблю морковный сироп, но с ней за компанию он кажется мне вкусным. Всю жизнь Хлоя обращается со мной, как с младенцем, а я терплю — ведь своих детей у нас никогда не было. У моей сестры бывают невинные чудачества — не обращайте внимания. До сих пор она боится спать в темноте, и всю ночь у нас горит лампа. Я уже привыкла. Если что-то не понравится, вы не обижайтесь. Она очень добрая.

— Кто добрая? Каша? — Тетушка Хлоя, вынося сироп, расслышала последние слова. — Не может быть! А мне кажется, я пересолила. Нет? Правда? — Она недоверчиво попробовала. — Вы знаете, да! По-моему, можно есть!..

— …Что же делать? — Лиза быстро насытилась. — Дорогие бабушки, мы вас, конечно, ни за что не бросим, только пора и другими делами заняться. Завтра с утра я натаскаю молока и всего, чего нужно, Алену оставлю здесь, а сама погоню разбираться. Появился у меня солидный планчик!

Лизины слова потонули в общем шуме протеста. Алена наотрез отказывалась расставаться с сестрой, аргументируя это заявление ревом. Тетушка Хлоя указывала на внешние опасности и выражала робкую надежду, что все обойдется и так. Тетушка Флора проявила интерес к Лизиному плану, тактично предложив убедиться сначала в его состоятельности.

— Я даже хотела сейчас отправиться, — защищалась Лиза, обладавшая значительно меньшим тактом, чем тетушка Флора. — Здесь все равно сидеть тоскливо.

Аленка пнула ее ногой под столом.

— Конечно! — загрустила тетушка Хлоя. — Какое веселье со старухами?!

— Порой и здесь бывают развлечения, — несмело возразила тетушка Флора. — Сегодня на нашей улице ожидается процессия. И даже с оркестром. В Феервилль приехал новый цирк — только что передавали по радио.

— Цирк! — завопила Алена. — Ура! А почему на этой улице, она такая узенькая?

— Самая удобная дорога, — объяснила тетушка Флора. — От Западных городских ворот — там цирк расположился лагерем со своими фургонами — до Главной площади. На площади будет рекламное представление, потом процессия, с факелами, с музыкой, двинется обратно. Есть возможность посмотреть на них дважды.

— Не криво! — одобрила Лиза. — Отложить, что ли, планчик до завтра? Понимаете, одна я, видимо, смогу уменьшить троллейбус вообще до размеров скафандра. И никто мне ни фига… ну, словом, никто не повредит. И я для всех, кроме друзей, стану невидимой. Лягу на дороге — кто вот-вот наткнется, буду подскакивать. Кто станет обходить — из тех сделаю отряд. У всего отряда найду общее качество и узнаю, как оберегаться от злых мыслей. Расколдую фантазильцев, они прощения попросят, Пиччи вернется, а уж там, все вместе, мы такого шороху среди врагов наведем!..

— Ребенок на дороге! — воскликнула тетушка Хлоя. — На холодных камнях! Этого я категорически не одобряю!

— Буду висеть в воздухе! — нашлась Лиза. — На уровне глаз! Нормальненько?! Ту-ту-ру-рум, трам-там-там-там, та-ра-ра-рам-пам-пам!!

— Ту-ту-ру-рум… — Аленка машинально, не понимая почему, подпела сестре.

— Это же на улице! — вскочила Лиза. — Марш! Слышите?! Цирк приехал!

Стремглав она бросилась в гостиную и навалилась на раму, распахивая окно, выходящее в кукольный палисадник.

Марш загремел оглушительно. Аленка, вбежавшая следом за сестрой, встала у окна. Тетушки, маниакально боявшиеся сквозняков, нерешительно застыли на кухне.

Оркестранты в атласных костюмах арлекинов шествовали впереди. Вот они миновали домик фей, и марш зазвучал глуше. За ними следовали жонглеры, перекидывая друг другу охапки цветов. Жонглеров сменила движущаяся пирамида акробатов. Девочка наверху пирамиды вращала над головой пучок разноцветных лент, переливавшихся в воздухе. Клоуны, сменившие рыжие парики на зеленые, хохотали, подпрыгивая на ходулях…

Замыкал процессию огромный боевой слон с подпиленными до кинжальной остроты бивнями. Серая, чуть осклизлая шкура его блестела на солнце. Тяжелая голова с маленькими, налитыми злобой глазками медленно поворачивалась из стороны в сторону. Тумбообразные ноги животного обматывали тусклые стальные цепи — дюжина силачей по бокам держала их концы. На боку у слона был прикреплен угрожающий плакат: «Не приСЛОНяться!..»

— Стой!! — Зычный голос из мегафона разнесся над улицей, перекрывая оркестр. — Всем стоять! На месте! Музыка — стоп!! Приказ Совета Магов!

Шествие в растерянности замерло.

Возникшую на мгновение тишину тут же сменил гулкий стук в дверь — со двора — и пронзительное дребезжание звонка.

— Именем народа Фантазильи! — раздался с крыльца тот же металлический голос. — Отоприте дверь немедленно! Требую выдать девчонок!

Путь к троллейбусу был перекрыт.

Удирать в окно сестры не решились, слон возвышался в нескольких метрах от них, напротив дома. Торопясь, девочки вытаскивали из тугих карманов джинсов свой арсенал — цилиндрик с таблетками и перстень. Тетушка Хлоя, забывшая страх перед сквозняками, на легких ногах буквально влетела в комнату.

— Там в коридоре подпол! Скорее! Надо прыгать! Такая тяжелая крышка, мне не поднять!

Лиза растерянно провела пальцем по цилиндрику, напрочь забыв от испуга — какая же таблетка дает силу.

Тяжелые удары раздались поблизости — похоже, входную дверь ломали.

Лиза и Аленка переглянулись в панике.

Вдруг со змеиной быстротой голова слона повернулась к ним, серый длинный хобот метнулся в раскрытое окно, толстым кольцом обвил сестер, прижав друг к дружке, и легко выдернул из гостиной.

В следующий миг исполин топнул ногами, вырвав цепи у попадавших атлетов, растопырил уши, как паруса, и взмыл в воздух.

Тетушка Хлоя вцепилась в подоконник, боясь упасть. Еще через несколько мгновений даже ее дальнозоркие глаза смогли разглядеть в небе лишь крохотный, величиной со шмеля, силуэт толстой нелепой птицы, неистово машущей чересчур маленькими крыльями.