Склад съедобных улик - Елена Нестерина Страница 18

Как же это все подозрительно, – сказала Арина, когда она и все остальные, посвященные в тайну Петра Брониславовича, оказались в самом углу спортивной площадки, возле дырки в заборе.

– Да чего подозрительного-то? – попытался разрядить напряжение Витя. – Сейчас этих крыс везде, как собак нерезаных. Где хотят, там и шастают. Скажи спасибо, что они на людей не нападают.

Арина ничего не ответила.

– А если начнут? – округлила глаза Редькина.

– В лоб получат, – отрезал Витя Рындин.

Антон Мыльченко стоял далеко в стороне и старательно делал вид, что совершенно не прислушивается к разговору. Но на самом деле держал ушки на макушке. Он очень боялся, что над ним, чья версия загадочных проблем Петра Брониславовича потерпела полный крах, будут смеяться. И собирался, услышав хоть что-нибудь в свой адрес, сразу же давать отпор.

Но никто над ним не смеялся. И когда компания, наконец, отправилась по домам, Антоша не спеша побрел сзади. Мысли его были заняты рассказом о сыщике Великолепенском. Ведь теперь приходилось полностью переделывать весь детективный сюжет о происках коварной Галины, страданиях доброго Петра и о трагической загадке, которую друг сыщик раскрыл… Но тревожная обстановка, связанная с этой загадкой, осталась. Антон уверял себя, что, как тонкий психоаналитик, всем своим существом чувствует ее. Жаль только, что теперь никак нельзя было сообщить об этом Зое Редькиной. Она сразу в волосы вцепится, без всякого предупреждения. Антоша понял, что опять остался без верного слушателя. И, наверное, друга.

Антон горестно вздохнул, глядя в спину Редькиной, которая шустро семенила под руку с Ариной Балованцевой. Совершить что-то необыкновенное, распутать какую-нибудь другую непонятную историю, настоящую, таинственную и опасную, – вот что необходимо было ему предпринять! Предпринять и таким образом полностью реабилитироваться перед Зоей. Чтобы опять начать с ней дружить. И чтобы рассказ дальше продвинулся.

На следующий день в столовой по длинному столу, за которым сидел и обедал седьмой «В», друг за другом деловито пробежали три крысы. Увидев их, девочки, да и некоторые мальчики, подняли страшный визг и, побросав ложки и тарелки, вскочили со своих мест. В другом конце столовой тоже зазвенела посуда и раздались громкие вопли и визги. Несколько классов одновременно ринулись вон из столовой.

Арина Балованцева, чье лицо стало белее мела, впившись руками в табуретку, сидела и не могла пошевелиться. Уже вылетела из столовой большая часть ее класса, а она все сидела и не двигалась.

– Арин, пойдем, чего ты? – подергал ее за плечо Витя Рындин.

И почувствовал, что Арина будто окаменела.

– Где они? – сквозь зубы проговорила она.

– Крысы? Да убежали, – ответил Витя. – И наши все тоже смылись. Так что пойдем отсюда.

Арина огляделась по сторонам.

– Я не могу, – пробормотала она, – у меня ноги дрожат. И руки. Стыдно идти. Я очень, оказывается… крыс боюсь.

Она с усилием отодрала руку от края табуретки и протянула ее вперед. Рука сильно дрожала, просто ходила ходуном.

– Видишь?

Витя кивнул и взял Арину за руку. В этот момент мимо стола пронеслись повар, завуч и учительница биологии.

– Все спокойно выходим из столовой! – сложив ладони рупором, кричала завуч. – Спокойно!

– Чего сидите, быстренько идите отсюда! – обернувшись на Арину и Витю, скомандовала учительница биологии и махнула рукой в направлении к двери, куда мощным потоком уже хлынули все, кто еще оставался в столовой.

Арина растерянно посмотрела на Витю.

– Я боюсь, представляешь? – сказала она, но с места все же не двигалась. И свою дрожащую руку у Вити не отнимала. – Боюсь, пойду, а крыса на ноги мне прыгнет… Они такие серые, противные. Зубы длинные, заразу переносят и носы откусывают… На меня прямо столбняк напал какой-то, только я их увидела. Что, позор мне, да?

– Ну, что ты, мало ли кто чего боится, – ответил Витя.

Он-то крыс совершенно не боялся. А сейчас не мог понять, что происходит. Потому что был даже рад, что по столу пробежались крысы. Сколько Витя знал Арину, получалось так, что она не боится ничего – ни свирепой училки по прозвищу Овчарка, ни хулиганов, ни темных улиц… Витя и сам был далеко не трус, но девочка Арина Балованцева удивляла и его, и всех своей решимостью и бесстрашием. Витя очень хотел быть с ней рядом, стать ей нужным. Но как? Единственное, что Витя хорошо умел делать, – это охранять и защищать, недаром он занимался кикбоксингом и пятиборьем. И Витя всегда был рядом с Ариной, готовый в любой момент защитить и обезопасить ее. Но Арина сама справлялась со всеми своими проблемами. Витя восхищался ею и думал, что она, видимо, супердевочка. А тут крысы помогли… Обычные крысы, которых почти что все девчонки боятся. И Арина, как выяснилось, боится. Так боится, что даже позволила себе оказаться совсем беззащитной и перепуганной…

Витя взял ее за плечи и заставил подняться с табуретки.

– Дрожат? – спросил он.

– Да.

– Это из-за того, что ты очень напряглась. Я же видел – все наши, как полагается, завизжали и побежали. А ты сидела молча и не двигалась, – с этими словами Витя повернул Арину к себе и пристально посмотрел ей в лицо. – Потому что хотела показать, что не боишься. Ведь так?

– Да.

– Зря. Я же с тобой. Так что не бойся ничего.

– Ладно.

Витя с облегчением вздохнул и улыбнулся Арине.

– Пойдем, – сказал он, кивая на дверь, – мы тут последние остались.

Глядя себе под ноги, Арина резко зашагала к выходу.

– Я на улицу, – проговорила она.

– Я с тобой. – Витя не отставал.

В этот момент со стола с громким звоном упала ложка, которая до этого, прилипнув к размазанной картошке-пюре, балансировала на самом его краю. Арина с ужасом вскрикнула, обернувшись на этот звук. И бросилась бежать.

– Да что же это такое?! – затормозив возле умывальников, всхлипнула она. – Истерика у меня, что ли? Я ведь вчера почти не боялась, когда в спортзал мы заходили на крыс смотреть. А тут…