Жизнь вверх дном - Инга Пфлаумер Страница 17

– Уже почти выхожу.

– Я так и не поняла. Вы теперь-то встречаетесь?

Я тяжело вздохнула. Мне удалось выучить слово «деликатность», как бы теперь объяснить его значение подруге?

– Я не знаю, Лен. Мы вроде просто общаемся.

– Да ладно, общаются они. А то я не вижу как он на тебя смотрит!

– А что, смотрит? – тут же заинтересовалась я.

– Да на тебя полгорода смотрит. Ты же у нас гламурненькая вся такая, мечта поэта. Только если на чем-то зациклилась, то все. Упрямая, как баран.

– Ты зато очень ласковая, – оскорбилась я. – Мне кажется, что его эта ситуация вполне устраивает.

– А тебя? Ты сама-то хочешь с ним встречаться?

– Я? Да брось ты. Я и мальчик-пианист. Это же не круто!

– Идиотка. Я не спросила тебя, круто ли это, я спросила, хочешь ли ты с ним встречаться!

– Ты сводницей решила поработать? Ну сама подумай. Здрасте, это я, Настя, девочка в стиле «Космо». А это мой парень, Сережа, он пианист, учится в музыкальном училище и ничего тяжелее фортепиано в руках отродясь не держал.

– Ты хоть знаешь, сколько весит фортепиано, балда? – Кажется, она там уже смеялась.

– Лен, да не в этом же дело. Как тебе объяснить. Ты же знаешь, что я…

– Ой, не начинай только про своего Стаса, – сердито прервала меня подруга. – Пока он не был первым парнем на деревне, тебе до него и дела не было.

– Нет, было.

– Нет, не было. Ты как сорока, все бы тебе только блестело. Как начал твой Стас встречаться с Красавиной да первые места на спортивных олимпиадах брать, тут сразу типа пришла пора, она влюбилась. Бросай читать свои журналы, они начинают заменять тебе голову!

– А Сергей, между прочим, считает, что мода – такое же искусство, как и музыка. А ты просто ничего в этом не понимаешь.

– Ты сейчас защищаешь свои девичьи журналы или своего Стаса? Хоть на один день перестань быть гламурноголовой куклой, я тебя по-человечески прошу.

– Да? А если я тебя попрошу на один день побыть не готом, а нормальным человеком – ты сразу наденешь розовое платье?

– Нормальность – это не розовые платья, – буркнула Ленка.

– Да какая разница. Мы просто друзья. Мы даже не целовались ни разу! Подожди, мне Женька звонит.

Я нажала на кнопку. Ой, кажется это была, как ее, конференц-связь? Теперь к разговору еще и Женя присоединится. Какого черта я вообще ввязалась в эту историю с настройкой звонков от разных подруг одновременно? «Будет круто, будет круто, сможем разговаривать вчетвером и впятером, ты же не любишь сообщения в аське писать!» Вот и попала. Зачем же я просила ее позвонить? Ах да, мне нужен был совет насчет наряда для концерта. Теперь она все узнает про Сережу. Только не это!

– Что обсуждаем? К чему такая срочность? Ты в курсе, что сегодня четверг и мне пора на работу? – Точка дает уроки английского какому-то малолетнему оболтусу. Тоже мне работа.

– Вот-вот. Жене пора на работу, мне на концерт, одной Ленке делать нечего, вот она и промывает мне мозги!

– По какому поводу ты промываешь ей мозги? – Точка переключилась на Ленку. Так, она не спросила, на какой концерт. Может, пронесет?

– По такому, что она, зациклившись на своем туповатом Стасе, совершенно не замечает прекрасного парня под своим носом!

– А обязательно нужно замечать парня? Девушка сама по себе не может представлять ценности и быть счастлива?

Ну все, понеслось. Феминистке Жене показалось, что кто-то превозносит мужской пол. Хорошо еще, что Варьки нет. Они с Женькой бы горло друг другу перегрызли на тему «самоценна ли женщина без мужчины». И при чем тут я вообще? Хотя, может, в самом деле рассказать Женьке? Она может дать хороший совет, в конце концов.

– Да я не о том. Ты просто не в курсе. У нас в группе есть замечательный парень, ему нравится Настька, а она крутит хвостом, блин!

– Да какой там нравится! Он меня не целует даже!

– А ты его? Если тебе хочется – почему бы не проявить инициативу? Мы не в каменном веке уже. Вообще, я бы, наоборот, сочла это положительным моментом. Сама подумай, было бы лучше, если бы он с первого свидания присасывался к тебе, как пиявка, даже не спрашивая, не против ли ты?

Вот на деньги готова спорить, Женька только что поправила очки.

– Блин, это уже идиотизм. Анастасия, вы не против, если я вас поцелую, мон шер? – Ленка хихикнула.

– При чем тут мохер? – Кажется, они потеряли нить беседы. – Если бы он меня поцеловал, были бы ясны его мотивы, вот и все.

Щеки у меня тут же покраснели. Вовсе не при мысли о мотивах.

– Ты не допускаешь, что ему твои мотивы тоже не ясны? – спросила Женька. – Может, он просто не хочет давить на тебя?

– Да мне-то какая разница. Давить не давить. Я пока в своем уме и первая к парню целоваться не полезу.

– Ну как хочешь, я опаздываю уже. Но если парень с уважением к тебе относится, я думаю, что это очень хорошо. А тебе все еще нужно, чтобы за волосы и в пещеру. Объект потребления. Ладно, завтра в школе поговорим.

– Да, Точка, ты уж ее там обработай, поставь ей голову на место!

– Все у меня на месте! Я пошла на концерт, и я буду там самой красивой, как бы вам ни хотелось испортить мне настроение! – С этими словами я положила трубку. Будут они еще жизни меня учить.

Где находится музыкальное училище, я знала. Только раньше мне не доводилось видеть его изнутри.

Если кратко, то на школу это не было похоже. Даже на ту единственную музыкальную школу, в которую меня пыталась устроить мама. Не то чтобы у меня не было слуха или там голоса, наследственность-то ого-го, просто я сбежала после первого урока, как его там – сольфеджио? Когда выяснилось, что в классе, кроме меня, будет сидеть еще десять таких же балбесов – этого мне и в обычной школе хватало. Короче, ни с музыкой, ни со школой у меня не сложилось. Кто знает, будь музыкальная школа такой, как эта, может, мне больше понравилось?

Во-первых, зеркальные колонны. Их было две – от пола до потолка. Каждая толщиной с меня, когда я не на диете – а это действительно много. Прогуливаясь по холлу, в любой момент можно было увидеть себя в одном из зеркал! А если этого недостаточно – к вашим услугам застекленная кабинка вахтера и два больших окна. Разглядывай себя на здоровье.

Во-вторых, каменная, солидная такая лестница, которая не страшна никаким каблукам. Я однажды на деревянной чуть ногу не сломала, а вид несчастного каблука, который провалился в трещину между досками, навсегда останется одним из самых страшных моих воспоминаний.

В-третьих, мягкое, приглушенное освещение вместо этих жутких ламп дневного света, под которыми каждый прыщик видно, как в лупу.

Вполне подходящее место для милой, хорошо одетой блондинки.

Народу было немного. Я по примеру нескольких девушек в белых блузках и черных юбках сдала в гардероб свою симпатичную замшевую курточку. Сережа позвонил и извинился, что не сможет меня встретить: мол, ему нужно «разыграться». Надеюсь, он не про покер? Когда к папе кто-то приходит на пару розыгрышей, это заканчивается прокуренной гостиной в пять утра.