Солнечное крыло - Кеннет Оппель Страница 17

Марина кивнула:

— Вернемся обратно в наш лес?

— Все эти двери справа ведут туда, верно? — Он посмотрел на нее, надеясь на подтверждение. — Дождемся, когда люди откроют их, и проскользнем внутрь.

— Так можно прождать слишком долго. А что ты думаешь об этих дверях? — спросила она, показывая на левую сторону коридора.

Шейд пожал плечами.

— Наверное, они ведут вглубь здания или в другие леса. А может быть, и наружу, — ответил он с надеждой.

Вдруг послышался звук шагов, и в коридоре появилась женщина; голова ее не была накрыта капюшоном. Шейд затаил дыхание, когда она проходила под ними. Потолок был высокий, однако в руке женщины был металлический шест и она могла легко достать их. К счастью, она их не заметила. — Летим за ней, — сказала Марина. Стараясь держаться в тени, они на безопасном расстоянии следовали за женщиной по коридору. Спустя некоторое время она подошла к двери с левой стороны, постучала в нее и открыла.

Сплошной поток рыданий, криков боли и страха вырвался оттуда и тут же пропал, так как дверь с легким шипением закрылась. Теперь в коридоре слышался лишь невнятный шум, но в ушах Шейда эти крики продолжали звучать. Это были голоса летучих мышей. — Они там, — пробормотал Шейд пересохшими губами.

Марина была потрясена, ее глаза наполнились страхом.

— Я не хочу туда, Шейд. Там происходит что-то ужасное.

— Так вот куда они всех забрали! Надо пробраться внутрь, — срывающимся голосом сказал Шейд. Он не мог сосредоточиться, мысли беспомощно метались в разных направлениях. — Надо посмотреть, что там происходит.

В коридоре послышались шаги, и Шейд увидел, как приближаются еще три человека, двое из которых несли клетки. Гот и совенок. Люди остановились перед той же самой дверью и нажали на металлические кнопки.

Шейд взглянул на Марину, но она в страхе замотала головой.

— А что если там мой отец? — прошептал Шейд.

Она отвела глаза, потом быстро кивнула.

Дверь с шипением открылась. Шейд рванулся с потолка, Марина последовала за ним, и они опустились на спину человека, который шел последним. Шейд осторожно вцепился когтями в свободные складки белого одеяния, едва прихватив ткань, чтобы не проткнуть ее насквозь. Тот замешкался перед дверью. «Он чувствует, — забеспокоился Шейд, — чувствует лишний вес!» Но нет, человек поспешил за своими товарищами.

Оказавшись за дверью, Шейд и Марина мгновенно взлетели вверх, к самому потолку. Только тогда Шейд повернулся и стал смотреть вниз.

Он зажмурился. Глаза нестерпимо болели, комната была освещена даже ярче, чем коридор. Повсюду стоял запах, ужасный запах пота и страдания.

Вдоль комнаты на протяжении всей длины тянулись два приподнятых желоба, широких, как большие поваленные деревья. Шейду показалось, что они сделаны из металла, а исследовав их эхо-зрением, он обнаружил, что сверху они покрыты чем-то вроде стекла с маленькими дырочками.

Вдоль желобов, согнувшись, стояли люди. Они просунули руки сквозь отверстия в стекле и, казалось, что-то делали там. Летучие мыши.

Шейд сразу заметил под стеклом знакомые очертания. Оказалось, что желоб не сплошной, а разделен под стеклом тонкими стенками.

Расстояния между ними было достаточно для лежащей с распластанными крыльями летучей мыши. Шейд нахмурился. Казалось, неподвижные летучие мыши скользят под стеклом вдоль желоба, останавливаясь возле стоящих снаружи людей. Шейд пытался понять, что они делают с его сородичами, но из-за рук ничего не было видно. Зато он слышал пронзительные жалобные голоса.

— Пожалуйста!

— Нет! Нет!

— Зачем вы это делаете!

Хуже всего, что он различал имена, слышал, как они звали друг друга, стараясь понять, что с ними происходит.

Люди работали молча, спокойно и размеренно. Шейд видел мужчин и женщин, с волосами, связанными в пучок на затылке, чтобы не мешали работать, и вспомнил молящихся людей в городском соборе. Тогда они тоже молчали, но он думал о них иначе. Тогда он благоговел перед их размерами и силой. Сейчас он испытывал ужас и гнев.

— Я не могу на это смотреть, — прошептал он Марине.

— Не смотри.

Но Шейд не мог отвести глаз. Он должен узнать, что люди делают с летучими мышами. Он спустился ниже, прижимаясь к углу стены, внимательно следя за людьми. Они были так сосредоточены на своей странной работе, что совсем не смотрели вверх. Они его не заметят.

— Шейд, — Марина догнала его и схватила когтями. — Вернись наверх! Нам надо выбраться отсюда! Мы должны рассказать остальным!

Шейд высвободился и продолжал спускаться.

Рядом с людьми находилась высокая подставка с металлическими инструментами, которые неприятно блестели в свете ламп. Некоторые были такие острые, что при одном взгляде на них Шейд почувствовал боль. Люди брали инструменты руками в перчатках и просовывали их сквозь пару круглых отверстий внутрь желоба. Шейд услышал крики летучих мышей.

Он не испытывал такого гнева с тех пор, как совы сожгли Древесный Приют. От ярости у него гудело в ушах, темнело в глазах, и на мгновение он вообще перестал видеть. Шейд подлетел ближе, и слезы выступили у него на глазах. Это было не Обещание.

— Шейд!

Он услышал крик Марины и почти в то же мгновение почувствовал сильный удар. Шейд бешено забился, но его конечности онемели. Он увидел острие металлического шеста, лицо человека и сеть, которая опутала его.

Шейд находился в металлическом желобе. Две огромные руки в перчатках протянулись к нему, ловко схватили, опрокинули на спину и прижали. Руки были холодные, с острым, едким запахом. С другой стороны желоба над ним нависла другая пара рук. Ярко блеснул металл. Шейд не успел вскрикнуть, а лезвие уже скользнуло по животу, аккуратно сбривая шерстку. Он посмотрел на свою выбритую кожу. Как новорожденный, голый и слабый.

Руки отодвинулись, и пол желоба стал с жужжанием двигаться. Сквозь стеклянный колпак Шейд видел, что миновал двух человек и стал приближаться к следующим.

Сердце бешено забилось от страха. Пол остановился. Шейд забил ногами, отчаянно царапал стекло, но на нем не осталось никакого следа. Он с трудом повернулся и увидел стенку, которая отгораживала его с другой стороны. Принялся колотить в нее, и боль пронзила плечо. Преграда не сдвинулась с места.

— Марина! — позвал он. — Марина! Ответа не было. Шейд надеялся, что ей удалось ускользнуть и теперь она парит под потолком, беспомощно глядя вниз.

Пальцы в перчатках сомкнулись вокруг него, и он закричал от ужаса. Вторая рука протянулась к нему, сжимая пальцами что-то длинное и очень острое — длиннее, чем сосновая иголка, способное проткнуть его насквозь. Его снова положили на спину. Но даже сопротивляясь, Шейд понимал, что это бесполезно: эти руки могли легко сломать ему кости, если бы захотели; он ощущал грубую силу каждого пальца. Он отчаянно закричал, когда увидел, что игла приближается. Ее острие ткнуло в оголенную часть живота, но не двинулось дальше. Шейд с облегчением увидел, как иглу вытащили. Руки отпустили его.