Русалочка. Зов гармонии - Аманда Луззадер Страница 17

После того как Федру схватили, Бринн рассудила, что это положит конец ее неприятностям с ведьмой. В конце концов, Федрины попытки навредить людям прямо нарушали клятву морского народа, которая гласила: «Русалка – защитник океана, страж моря. Если где-то живое существо нуждается в помощи – мы будем там».

Но даже не-русалки, такие как ведьма, которые не верили в клятву морского народа, подчинялись общим законам, которые регулировали отношения между всеми живыми существами в океане. Эти законы совместно принимались Советом Подводного Мира, и один из них запрещал взаимодействие с людьми – и в особенности причинение им вреда.

Подводные власти были хорошо осведомлены о способностях Федры, так что хотели гарантий того, что, будучи под арестом, она ничего не наколдует. А потом, у них было достаточно доказательств и свидетелей, которые показывали, что Федра намеренно пыталась навредить людям. Так что, как полагала Бринн, после ареста Федры ее отправка в тюрьму была лишь вопросом времени.

– Не понимаю, – проговорила она, обращаясь к родителям, – в каком это смысле – ее освободили?

Никогда раньше на лицах родителей Бринн не видела такого натянутого выражения.

– Это было в новостях, – Дана махнула рукой, указывая на ракушковизор. – Судья Уотерли сказал, что Федра не только не повинна ни в каком преступлении, но что ее попытки защитить океан от людей достойны восхищения.

– Что? – переспросила Бринн.

Родители словно заговорили на чужом языке.

– Это было очень неожиданно, – Адриан кивнул, потом покачал головой и снова кивнул. – Судья Уотерли всегда ревностно следил за выполнением клятвы морского народа. В прошлом он придерживался строгой позиции в отношении защиты людей и непричинения им вреда, пусть даже некоторые из них причиняли вред океану.

Бринн уронила рюкзак с учебниками. «Это не может происходить на самом деле», – подумала она и включила ракушковизор.

Экран тут же заполнило изображение Федры, которая покидала зал суда: идеально красные губы были искривлены в победной улыбке, пока ведьма махала и посылала воздушные поцелуи репортерам с камерами.

– И это все? – спросила Бринн. – Они просто отпустят ее?

Адриан кивнул:

– Ее объявили невиновной. Им придется отпустить ее.

– Но она виновна! – Бринн хлопнула хвостом по полу. – Она пыталась потопить те корабли. Я своими глазами это видела!

– Иногда в жизни происходят и неправильные, и несправедливые вещи, к сожалению, – проговорила Дана.

– Но почему?! – воскликнула Бринн.

– Не знаю, – ответила ее мама. – Очень расстраивает, когда такое случается. Мы просто должны не оставлять попыток поступать так, как в глубине души считаем правильным.

В ракушковизоре теперь показывали русала, стоящего перед зданием суда. Он был высоким, в коричневом костюме с галстуком и очках с толстыми линзами.

– Дело не только в том, что моя клиентка оказалась невиновной, – говорил он, с суровым выражением лица глядя в камеру. – Мы чувствуем, что закон о непричинении вреда людям устарел и неверен. И сейчас, когда Федра освобождена, мы не остановимся. Мы будем сражаться до тех пор, пока этот закон не будет пересмотрен.

– Что это значит? – спросила Бринн.

– Это значит, что они хотят избавиться от закона, который не дает подводным обитателям вредить людям, – объяснил Адриан. – Хотят повернуть все так, чтобы теперь причинять людям вред было законно. По сути, они собираются легализовать действия Федры. Такие, как потопление кораблей.

– Но разве это не против клятвы морского народа?

– На мой взгляд – против, – сказала Дана. – Клятва говорит о защите других. О «живых существах». Я не понимаю, как можно исключить людей из числа живых существ. Пусть даже они не живут в океане, пусть небрежны и беспечны в отношении мусора и загрязнения воды.

– А кто этот русал? – спросила Бринн.

– Адвокат Федры, – ответил Адриан. – Его наняли, чтобы защищать Федру в суде, а теперь он пытается протащить изменения в закон о непричинении вреда людям.

– Но ведь этот закон точно не поменяют! – воскликнула Бринн.

– Я не могу себе представить, чтобы его поменяли, – согласился Адриан. – Но это не значит, что они не попытаются.