Загадка похищенной картины - Флёр Хичкок Страница 17

Полчаса спустя меня по-прежнему трясло от злости.

– Мне кажется, это плохая идея, – заметила тётя Ви, когда Олли вывел из конюшни во двор чёрного пони, который показался мне очень коварным. – И я не уверена, что Самсон подходит Майе.

– Она сказала, что умеет ездить верхом, – ответил Олли. – Если это правда, значит, она может взять Самсона.

Тётя Ви схватила меня за локоть:

– Майя, не надо!

– Всё хорошо, тётя Ви. Мне как раз нужен свежий воздух, и мне уже давно не терпится снова сесть в седло.

Намотав поводья на левую руку, я посмотрела на пони. Он тоже уставился на меня. В его взгляде было что-то странное, и когда он попытался меня укусить, я поняла, что Олли выбрал его нарочно.

Я совершенно не помнила, как садиться на лошадь. Я бросила взгляд на Олли, но он уже был в седле. Чёрт возьми! Я знала, что, для того чтобы сесть в седло, надо повернуться спиной. Гетин придержал стремя и указал на мою левую ногу. Я сунула её в стремя, напрягла мышцы ног и живота, и хотя Самсон в это время двинулся с места, я умудрилась опереться на левую ногу. Кто-то подтолкнул меня сзади, и я оказалась в седле, схватила поводья и принялась нащупывать ногой другое стремя.

Самсон повернулся и ухватил меня за ботинок.

– Хмм, – протянула тётя Ви.

Гетин легко вскочил в седло. Самсон тут же бросился к нему, но Гетин ловко уклонился и пустил пони трусцой со двора.

– Ладно, – сказала я, собирая поводья, как Гетин. Самсон остановился на месте, ожидая, что будет дальше.

Олли повернулся, сунул пальцы в рот и громко свистнул. Самсон тронулся с места, вскинул голову и последовал за ним.

Так вот оно что. Я еду верхом на пони с характером в точности как у Олли, мы поднимаемся в гору, и человек, который меня ненавидит, собирается управлять моей лошадью.

Просто прекрасно.

Олли ехал впереди, Гетин посередине, а я тряслась в самом конце. Снегопад усилился.

Мы безмолвной вереницей поднимались вверх по дороге между высоких стен. Я чувствовала себя глупой и уязвимой.

Как там говорил дедушка? Поспешишь – людей насмешишь. Никогда прежде не понимала эту пословицу, но теперь, кажется, поняла.

Олли снова свистнул, и позади возникли две собаки. Вроде бы одна из них – Меган.

Из-за стены вылетела ворона, и Самсон отскочил в сторону с тропы.

Мне удалось удержаться в седле.

Я почувствовала себя капельку увереннее.

Однако чуть позже Самсону удалось меня разоблачить.

Не уверена, что именно он сделал, кажется, укусил пони Гетина за круп, а потом получил удар копытом по морде. Только что я сидела почти на неподвижной лошади среди падающего снега, а в следующий момент уже мчалась по полю прямо к каменной стене, цепляясь за шею Самсона.

– Стой! – кричала я, изо всех сил натягивая поводья.

– Тяни сильнее! Останови его! – крикнул Гетин.

Мысль о том, что Самсон может перепрыгнуть через стену, быстро уступила место мысли о том, что он просто врежется в неё.

Самсон замедлил бег, и в ту же минуту я спрыгнула на мокрую траву, натягивая поводья.

Самсон пытался остановиться, но он был быстрее меня, и я почувствовала, как его морда ударила меня прямо в челюсть, услышала в голове хруст и ощутила во рту привкус крови.

Я схватилась за уздечку. Крепко цепляясь за неё, врезаясь башмаками в грязную траву и скользя, я молча ждала, пока всё вокруг перестанет вертеться. Я всё тянула и тянула уздечку, пока Самсон не остановился, дрожа и выпуская пар из ноздрей прямо мне в лицо.

Я снова села в седло. У меня не было иного выбора.

Гетин мне сочувствовал.

Олли молчал. Он перестал грубить, но по-прежнему не мог сказать ничего хорошего.

Я проглотила кровь, с трудом сдержала слёзы и обругала Самсона. Он тут же попытался снова напасть на пони Гетина.

– Глупое животное! – крикнула я в метель.

– Поехали, Гетин! – заорал Олли.

Самсон побежал быстрее, и я вцепилась в поводья. Мне было очень неудобно, и от снега синяки на лице стало щипать, хотя ехать верхом на Самсоне было всё равно что сидеть на грелке, и мне даже нравилось, как мы движемся высоко над землёй, а его копыта ловко разрезают скрипящий снег.

Обе собаки убежали вперёд и исчезли в снежной пелене.

Я услышала сигнал телефона, но не собиралась доставать его, пока не окажусь на земле. Если я уроню телефон, мы не найдём его до весны.

– Ты в порядке? – спросил Гетин и шёпотом добавил: – Ты ведь не умеешь ездить верхом?

– Нет, – призналась я. – Но только не говори ему.

– Ладно.

– Спасибо, – сказала я, отряхивая ноги от снега. – Я и так не нравлюсь ни ему, ни Самсону.

– В конце концов они изменят своё мнение, – заверил меня Гетин. – Дай Олли время. Он на самом деле классный. Просто сейчас у него проблемы с отцом. Он всё время обещает приехать и не приезжает. И потом, во всём этом есть и положительные моменты. Разве не здорово ездить верхом в снегопад?

Мы взбирались всё выше и выше. Вскоре мы оказались у стены, за которой должны были быть овцы.

Сначала всё выглядело совершенно белым, но потом я заметила овец, сгрудившихся под листом рифлёного железа в дальнем конце загона.

Их шерсть казалась почти чёрной на фоне свежевыпавшего снега, и они выкапывали в нём маленькие ямки, чтобы добраться до чахлой травы. Некоторые даже не подняли голов и продолжали копать снег копытами. У них у всех был голодный вид.

– Где сено? – спросил Гетин, спрыгнув с пони и тут же провалившись по колено в снег.

Олли указал на огромный сугроб слева от тропы.

– Там сарай со всякими припасами на случай чрезвычайной ситуации. Нам придётся его откопать.