Загадка почтового голубя - Анна Устинова Страница 15

Следом за радостным Зевсом в класс ворвался Женькин папа.

— Извините! У нас ключи в квартире захлопнулись! — прокричал на бегу он.

Зевс целеустремленно кинулся к Женьке. Владимир Николаевич, изо всех сил сжимавший в руках поводок, вынужденно последовал за псом.

Тут у Женьки появилась возможность как следует разглядеть предка. Владимир Николаевич был одет не по осенней погоде и, можно даже сказать, небрежно: шлепанцы, пузырящиеся на коленях тренировочные брюки с гордой надписью «Адидас», исподняя майка, а поверх нее — неимоверных размеров куртка из выгоревшего брезента, в которую можно было поместить по меньшей мере еще трех подобных Владимиров Николаевичей.

— Папа! — выкрикнул Женька. — Тебя что, ограбили?

— Нет, — тяжело дыша, ответил отец. — Захлопнули!

— Кто? — спросил сын.

— Зевс! — последовало краткое объяснение предка.

Пес, быстро исполнив ритуал под названием «Радостная встреча знакомого парня», облизал Женьке лицо. Затем рванулся к доске. Владимир Николаевич поводка не удержал. Поэтому Зевс беспрепятственно достиг химички, которая как раз в это время успела наполовину стянуть пиджак с упирающегося Марата Ахметова.

— Лучше сам признавайся, где у тебя передат…

Больше химичка сказать ничего не успела. Пес, положив ей на плечи передние лапы, оглушительно гавкнул в самое ухо. Алевтина Борисовна исторгла душераздирающий вопль и хлопнулась в обморок.

В это время по этажу проходили с проверкой директор две тысячи первой школы Михаил Петрович и его доблестный заместитель по хозяйственной части Арсений Владимирович.

— Петрович, кричат, — указал на кабинет химии Арсений Владимирович.

— И дверь почему-то открыта, — заинтересовался Михаил Петрович. — Пожалуй, зайдем.

Переступая порог кабинета, Арсений Владимирович вспомнил, что химия сейчас по расписанию у десятого «Б», а так как в его состав влилась половина бурного содружества «В», то следует ожидать любых внештатных ситуаций. Поэтому заместитель директора первым делом по-командирски зычным голосом грянул:

— Смирно!

Мгновение спустя они с директором убедились, что призыв был излишен. Им предстала немая сцена, в сравнении с которой поблек бы даже финал знаменитого «Ревизора». Класс, дружно разинув рты, взирал на химичку. Химичка с землисто-бледным лицом лежала на полу. Рядом с ней замер растерзанный Марат Ахметов. Чуть поодаль очень скромно сидел Зевс. А возле парты родного сына застыл Владимир Николаевич.

— Эт-то… Эт-то, — стал заикаться директор.

— Почему у вас тут учительница валяется? — первым обрел дар речи доблестный заместитель. — Что ты с ней, негодяй, сделал? — гневно сверкнул он глазами в сторону Марата Ахметова.

— Она сама… — все еще не мог выйти из шока Ахметов. — Сама на меня напала.

Директор и заместитель бросились к химичке.

— Видно, очередной обморок на нервной почве, — констатировал Арсений Владимирович и принялся осторожно хлопать учительницу по щекам.

— Лучше водичкой! — посоветовал Пашков. Тут Алевтина открыла глаза и, смотря в упор

на Арсения, четко и громко произнесла:

— Баран!

— Ее спасают, а она обзывается! — возмутился тот. — Вот она, человеческая благодарность.

— Алевтина Борисовна бредит, — успокоил его директор.

— Баран, — переведя взгляд на Михаила Петровича, повторила химичка.

— Алевтина Борисовна, — обиделся, в свою очередь, тот. — В классе дети!

— Ахметов, как ты мог! — начал отчитывать Марата заместитель директора. — Мы оказали тебе доверие, вновь приняли в родной класс, а ты, значит, дошел до того, что ударил женщину?

— Я? — вытаращился Ахметов. — Я ее даже пальцем не тронул. А вот она на меня напала и пыталась раздеть.

Зевс, будто бы подтверждая слова Ахметова, оглушительно гавкнул, директор и заместитель разом повернулись.

— Почему животное в классе? — осведомился Михаил Петрович.

— Это наше животное, — подал голос Женькин отец.

Арсений Владимирович пристально поглядел на него.

— Ну, Петрович, — обратился доблестный заместитель к своему непосредственному начальнику. — Дожили мы с тобой. Эти «вэшники», то есть теперь уже «бэшники», бомжей в класс приводят.

— Это не бомж, а мой папа! — тут же обиделся Женька.

— Папа? — явно не поверил Арсений Владимирович.

— У него собака захлопнула дверь, а ключи в квартире остались, вот он ко мне за другими и пришел, — объяснил долговязый мальчик.

— А куртку сосед одолжил добежать до школы, — подхватил Владимир Николаевич.

Женька протянул папе ключи. Тот, взяв за поводок Зевса и смущенно бормоча: «Прошу великодушно простить за беспокойство», направился к двери.

Не успел он, однако, достигнуть коридора, как Алевтина Борисовна, ощутив новый прилив сил, вскочила на ноги и вновь стала стягивать пиджак с Марата Ахметова.

— Что вы делаете? — кинулись вместе отрывать ее от Марата директор и заместитель.

— Передатчик? — возопила Алевтина Борисовна. — Ахметов под одеждой прячет передатчик!

— Нет у меня ничего под одеждой, кроме собственного тела! — не давал расстегнуть на себе рубашку Марат.