Бабочка из Поднебесной - Светлана Лубенец Страница 14

Пройдя сквозь эдакие ворота не без душевного трепета, Ника приготовилась к общению с чем-то чуть ли не потусторонним, а все окружающее оказалось ярмарочно цветным и веселым. Между тем, Лулу сообщила, что один из монахов по имени Анань, который сорок девять лет изучал буддизм, подвел такой итог: «Не делать плохо, творить добро, стремиться к самоочищению — это и есть буддизм». А если так, то яркие краски сооружений центра, радующие глаз и поднимающие настроение, — есть добро, а потому никак не противоречат философии буддизма.

Сразу за воротами стоял огромный гонг, который Лулу назвала гонгом счастья. Поскольку его звук был явственно слышен, Ника хотела спросить, можно ли и ей в него ударить, но тут же увидела огромную очередь из желающих таким простым образом обрести счастье.

— Да тут неделю стоять надо, чтобы осчастли-и-ивиться, — разочарованно протянул Стас.

— После экскурсии у вас будет свободное время и вы сможете постоять в очереди! — с улыбкой отозвалась Лулу. — Уверяю, она движется быстро! Но хочу предупредить: просить счастья для себя нельзя. Нужно думать обо всем человечестве или как минимум о своих близких и любимых.

От самых ворот уже было видно огромную, снежно-белую статую трехликой богини милосердия Гуань Инь. Лулу сказала, что ее имя означает — «Та, кто прислушивается к крикам мира». Считается, что Гуань Инь всегда откликается на мольбы страждущих и помогает им. Ее фигура отлита из бронзы и стоит на рукотворном острове, к которому можно пройти через мост.

Русские туристы начали по дороге спускаться к морю. По обе стороны от нее блестели спокойной водой небольшие озерца. В них отражались расписные беседки-пагоды. Перед белоснежным кружевным мостом группа остановилась. Ника жадно разглядывала богиню. По словам Лулу, эта статуя являлась самым высоким из скульптурных изображений божеств, она превосходила по размерам даже знаменитую статую Свободы в Нью-Йорке, чем китайцы не могли не гордиться. Но, несмотря на свою огромную высоту, статуя вовсе не довлела над людьми. Возможно, потому, что богиня была стройна, ее одежды красиво ниспадали, а лицо выражало полное спокойствие и просветление. Ника подумала, что у милосердия и должно быть такое лицо. В одной руке Гуань Инь держала Священное Писание, а пальцы другой руки были сложены в одном из традиционных буддийских жестов. Эта ипостась трехликой и шестирукой богини олицетворяла мудрость. Лулу сказала, что если посмотреть на богиню справа, со стороны моря, то ее руки держат четки, символизирующие спасение души. Перебирая четки, она помогала людям освободиться от мучений и достигнуть границы свободы. Если смотреть с левой стороны, в руках богиня держала лотос, священный цветок буддизма, символ чистоты и невинности. Он вырастает прекрасным из не всегда чистых вод. Стоит Гуань Инь на постаменте тоже в виде цветка лотоса, у которого сто восемь лепестков. Лулу объяснила, что число «сто восемь» в буддизме сакральное, то есть священное. Сто восемь бусин имеют классические четки, которые помогают отмолить сто восемь родов нескромных желаний, мешающих человеку достичь просветления. Сборник высказываний Будды тоже состоит из ста восьми томов. Именно поэтому и статую отлили высотой в сто восемь метров.

Недалеко от статуи находился интересный экспонат Центра буддизма. На отдельном постаменте лежала огромная рука, ладонью вверх, слегка согнув в красивом жесте пальцы.

— А это еще что? — тут же спросил какой-то молодой парень из группы, одетый в красную футболку и кислотно-желтые шорты. — Как после техасской резни бензопилой! — Он попытался хохотнуть вслед своей незамысловатой шутке, но его тут же осадил Николай Иванович:

— Ты кончай, брат, пошлить! Красота же!

— Эта ладонь установлена для того, чтобы посетители Центра могли представить общие размеры трехликой Гуань Инь.

— То есть это у нее ручки такие? — вперед всех опять успел спросить все тот же парень и как-то нервно подтянул свои цыплячьи шорты.

— Да, — просто ответила Лулу.

Ника с большим почтением вгляделась в изваяние руки. Пожалуй, они всей своей русской группой, немножко потеснившись, могли бы уместиться на ладони богини. Потом они видели еще одно подобное изваяние белоснежной руки с пальцами, сложенными в традиционном буддистском жесте, очень изящно выглядевшее.

— Ну, а вам-то, ребятки, как? Нравится? — спросил Николай Иванович, обняв за плечи Нику и Стаса.

— Конечно! — с восхищением отозвалась Ника.

— Мне… в общем-то… тоже нравится, что, честно говоря, странно, — сказал Стас.

— А что же в этом странного? — удивился Николай Иванович. — Красиво же!

— Я не люблю ничего чрезмерного, а тут такая огромная скульптура…

— И…

— И я удивляюсь тому, что не раздражаюсь.

— На самом деле, молодой человек, ничего удивительного в этом нет! — неожиданно вступила в разговор Лулу. — В этом месте все гармонично. Сама атмосфера вызывает умиротворение, а в душе произрастает радость, такая же красивая и нежная, как священный лотос! Здесь, как вы видите, целый комплекс храмов. Я надеюсь, что в том, в который мы сейчас пройдем, чувство радости и полного спокойствия вас не покинет! В нем бережно хранится золотая статуя богини Гуань Инь, украшенная драгоценными камнями, высотой почти четыре метра и весом сто сорок килограммов. На создание этого великолепия ушло более ста килограммов золота. Статуя украшена алмазами, изумрудами и рубинами, привезенными сюда из Южной Африки, и стоит на постаменте в виде цветка лотоса, изготовленного из белого драгоценного нефрита. Святыня была занесена в Книгу рекордов Гиннесса как самая большая статуя в Азии. Она также является величайшей буддийской святыней, так как в ней находятся частички праха Будды Шакьи-Муни, основателя буддизма, жившего две тысячи пятьсот лет назад.

Хотя золотая Гуань Инь имела одно лицо, она оказалась аж восьмирукой, но грациозной, изящной и очень симпатичной. В четырех руках богини находились различные буддистские символы: веревка — символ спасения от беды, цветок — символ красоты, кувшин — символ плодородия, музыкальный инструмент — символ гармонии. Стены храма были отделаны стеклянными ящичками, из каждого на присутствующих глядела маленькая фигурка богини. Глаза Ники слепило от золотого убранства внутреннего помещения храма. Звучала тихая музыка, курились благовония. Девочка опять поймала себя на том, что улыбается богине.

Если в начале экскурсии по Наньшаню Ника еще надеялась, что они вернутся к гонгу счастья, постоят в очереди, чтобы ударить в эту замечательную штуку, и, кто знает, вдруг и правда станут счастливыми, то по мере продвижения по Центру буддизма поняла, что все, что представляет интерес, за одно посещение охватить невозможно. Они видели и Будду Веселья, пухленького и улыбающегося. Потом Будду Богатства, который находился в отдельном храме. Его стены, так же, как в храме Гуань Инь, отделаны маленькими стеклянными ящичками. Можно купить позолоченную фигурку этого Будды и «забронировать» ей отдельное место: ее поставят в такой ящичек, напишут на нем имя купившего, и местные монахи будут молиться о том, чтобы на него как можно скорее снизошел денежный дождь. А следующий Будда показался Нике куда более важным, чем тот, кто заведовал богатством. Этому молились об исполнении желаний. При входе всем выдали специальные записочки, в которые вдета красная лента — символ благополучия. На записочке можно было написать одно самое сокровенное желание и опустить ее в специальный ящик у ног Будды. Два раза в месяц этот ящик вскрывается, записочки вынимаются, и местные монахи проводят специальный обряд их ритуального сожжения. Говорят, после этого ритуала желания непременно сбываются. Ника подумала, что записка, пожалуй, надежнее, чем удары в гонг при входе в Наньшань, да и в очереди стоять не надо. Кроме того, в этом храме можно попросить за себя. Потом, правда, оказалось, что очень трудно из всех желаний выделить одно, самое сокровенное. Сначала Ника хотела написать, что очень хочет побыстрей выучить китайский язык. Потом подумала, что в этом желании ничего сокровенного нет. Бери учебник — да и учи! Нельзя на это тратить волшебную записку. А на что можно? Может быть, пожелать, чтобы мама Алла чаще бывала дома? Да, но она же любит свою работу, своих студентов… Разве можно ее этого лишать! Получится, что Никино счастье обернется несчастьем для мамы, а так нельзя. На долгие раздумья времени не было — Лулу уже звала всех на выход из храма. Ника тряхнула головой, написала: «Хочу влюбиться!» — и осторожно опустила записочку в ящик у ног Будды. Когда же вышла из храма, расстроилась. Зачем написала глупость? Разве она не влюблена? Влюблена! В Глеба! Или не в Глеба? А в кого? В Стаса? Не может быть… Неужели все-таки в обоих? А может быть, если ей кажется, что в обоих, то это означает — ни в кого? Но тогда она написала в записке то, что нужно! Она хочет по-настоящему влюбиться! Наверно, надо было добавить это слово — «по-настоящему»… Но что уж теперь об этом жалеть… Как говорится — поезд ушел… Впрочем, Будда на то и Будда, чтобы во всем самому разбираться с легкостью!