Сказки - Эдуард Успенский Страница 14

Он даже всплакнул слегка. Рядом с ним комендант Власьев слезу утирал, стрельца успокаивал:

— Держись, старайся. Добывай золотые рога.

И вот корабль поплыл.

Пятые сутки плывёт дыроватый корабль по морю. Берегов давно не видать. Федот-стрелец приказал выкатить на палубу бочку вина в сорок вёдер и говорит матросам:

— Пейте, братцы! Не жалейте. Душа — мера!

А у этих матросов душа была безразмерная. Они и рады стараться. Бросились к бочке и давай вино тянуть, да так натянулись, что тут же возле бочки попадали и заснули мёртвым сном.

Стрелец взялся за руль, поворотил корабль к берегу и поплыл назад. А чтобы матросы ничего не поняли, он к утру ещё им одну бочку выкатил — не угодно ли опохмелиться.

Так они и плыли несколько дней возле этой бочки. Как раз на одиннадцатые сутки привалил корабль к пристани, выкинул флаг и стал палить из пушек. (Корабль, между прочим, звался «Аврора».)

Едва «Аврора» дала залп, король пальбу услыхал и сразу на пристань. Что это такое? А как стрельца увидел, аж пена у него изо рта пошла. Накинулся он на стрельца со всей жестокостью:

— Как ты смел до срока воротиться? Ты должен был шесть лет плавать.

Федот-стрелец отвечает:

— Иной дурак, может быть, будет все десять плавать и ничего не сделает. Только чего нам плавать лишнее, если мы и без того твоё правительственное задание выполнили. Не угодно ли взглянуть на оленя — золотые рога?

Королю, вообще-то, на этого оленя было наплевать. Но делать нечего, велел показывать.

Тотчас сняли с корабля клетку и выпустили оленя-златорожца. Король подходит к нему:

— Цып, цып! Оленуша! — Захотел его потрогать. Олень и так-то не очень ручной был, а от морской поездки совсем из ума вышел. Он рогами как подденет короля и на крышу кареты как забросит! Лошади как рванут! Так король на крыше кареты до самого дворца и ехал. А комендант Власьев сзади за ним пешком бежал. Да, видно, зря!

Только король слез с крыши, он сразу на Власьева набросился:

— Что ты, — говорит (вернее, плюётся), — али шутки шутить со мной задумал? Видно, тебе голова не дорога!

— Ваше величество, — кричит Власьев, — не всё потеряно! Я одну такую бабку знаю — золото, кого хочешь погубит! И так хитра, и по части сглазу умница!

— Вот и ищи свою бабку!

Пошёл комендант знакомыми закоулками. А бабка уж его дожидается:

— Стой, королевский слуга! Я твои мысли ведаю. Хочешь, помогу твоему горю?

— Как не хотеть. Пособи, бабушка. Стрелец-то Федот не пустым вернулся: оленя-то он привёз!

— Ох, уж слышала! Сам-то он простой человек. Его извести — что табаку понюхать! Да жена у него больно хитра. Ну да мы с ней справимся. Будет знать, как честным девушкам дорогу перебегать!

— А чего делать-то, бабуся?

— Ступай к королю и скажи: пусть пошлёт он стрельца туда — не знаю куда, принести то — не знаю что. Уж этой задачи он во веки веков не выполнит. Или совсем без вести сгинет, или с пустыми руками назад придёт, — говорит баба-яга.

Комендант обрадовался. И то верно. Это всё равно что послать человека к чёртовой бабушке за кочергой. Чёрта-то никто не видел, а уж его бабушку и подавно. А если ты чёртову бабушку и найдёшь, то попробуй отбери у неё кочергу.

Власьев наградил бабку золотом и побежал к королю. (Как же его звали? Может быть, Афронт? Больно он был нехороший.)

В общем, этот король Афронт выслушал коменданта и обрадовался.

Наконец-то он от Федота избавится. Велел он стрельца позвать.

— Ну, Федот! Ты у меня молодец, первый в команде стрелец. За это тебе ещё одно поручение. Сослужил ты мне одну службу: добыл оленя — золотые рога, сослужи и другую. Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что. Да помни: коли не принесёшь, то мой меч — твоя голова с плеч.

Стрелец — душа подневольная, повернулся налево кругом и пошёл из дворца. Приходит домой печальный и задумчивый, слава Богу, трезвый.

Жена его спрашивает:

— Что, милый, кручинишься? Аль ещё невзгода какая?

— Да я даже и не понял, что это такое, — говорит стрелец. — Только одну беду свалил, как другая навалилася. Посылают меня в командировку какую-то странную. Говорят: пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что! Вот, — продолжал стрелец, — через твою красу все напасти несу.

— Не гневи Бога, — отвечает ему жена. — Если хочешь, только скажи, я в пять минут царевной-лягушкой сделаюсь. Все напасти от тебя отведу. А?

— Только не это! Только не это! — кричит стрелец. — Пусть будет как было.

— Тогда слушай, как я говорю. Служба эта немалая. Чтоб туда добраться, надо девять лет идти да назад девять — итого восемнадцать. Верно?

Стрелец посчитал:

— Верно!

— А будет ли толк с того? Бог ведает!

— Что же делать, как же быть?

— Молись, — отвечает жена, — да ложись спать. Утро вечера мудренее.

— Да, утро вечера мудренее.

Стрелец лег спать. Жена его дождалась ночи, развернула волшебную книгу — и тотчас явились перед ней два молодца:

— Что угодно, что надобно?

— Не ведаете ли: как ухитриться пойти туда — не знаю куда, принести то — не знаю что?

Молодцы в голос:

— Никак нет! Нет, не ведаем!

Она закрыла книгу — и молодцы исчезли. (Да, не такие уж они золотые. Видно, я их перехвалил.)

Поутру будит Глафира своего мужа:

— Ступай к королю, проси у своего Афронта золотой казны на дорогу — ведь тебе восемнадцать лет странствовать. А получишь деньги, не иди в кабак, заходи со мной прощаться.

Стрелец побывал у короля, получил из казначейства свои командировочные — целую кису золота (что-то типа мешка) и приходит с женой прощаться. Она подаёт ему ширинку (полотенце по-нашему) и мячик и говорит:

— Когда выйдешь из города, брось этот мячик перед собою. Куда он покатится — туда и ты ступай. Да вот тебе моё рукоделье — где бы ты ни был, а как станешь умываться — завсегда вытирай лицо этою ширинкою.

Стрелец всё это твёрдо запомнил. Благо указаний было не много, попрощался со своею женой и с товарищами, поклонился на все четыре стороны (непонятно для чего) и пошёл на заставу. (То есть на окраину города.)

Бросил мячик перед собой. Мячик катится да катится, а он следом идёт. Большого ума человек.

Прошло времени месяц. Призывает король Афронт коменданта Власьева и говорит ему: