Ограбление в «Шотландском соколе» - Майя Г. Леонард Страница 14

Ленни выглянула в коридор, убедилась, что там никого нет, и потянула Хола за собой. Пройдя через тамбур, они оказались в следующем вагоне. В нос ударила странная смесь запахов яичницы с беконом, кофе и машинного масла.

– Это служебный вагон, – прошептала Ленни. – Вот здесь, в шкафах, хранится постельное бельё для пассажиров, а дальше кладовая с продуктами. Я иногда заглядываю туда, чтобы чем-нибудь наскоро подкрепиться.

Вдруг раздался громкий свисток, и вагон резко покачнулся. Это навстречу промчался пассажирский экспресс. Ударная волна от встречи двух поездов оказалась весьма ощутимой. Хол смог сохранить равновесие, но больно ударился локтем о косяк двери.

– Уй! – простонал он, потирая локоть. – Электрическая косточка.

– Тсс! – прошипела Ленни, приложив к губам палец. – Тише! Ты лучше крепче держись на ногах. Вспомни, как ты катаешься на скейтборде.

– Скейт-то тут при чём?

– При том, что ходить в поездах тоже надо уметь. Нужно слегка сгибать ноги в коленях и всё время подпружинивать, когда идёшь. Моряки так ходят. Походкой морского волка.

Холу раньше как-то не приходило в голову, что скейт можно сравнить с морем.

Возле кладовой, заполненной банками, ящиками и коробками, стоял ещё один сервировочный столик, а на стене висел халатик официантки. Рядом на деревянной скамье сидел человек в форме железнодорожника и полировал щёткой туфли. Хол сразу узнал его. Это был Грэм, человек с нашивками службы безопасности, которого они встретили ещё на перроне, когда ходили посмотреть на паровоз. Тогда он сказал им, что поезд отправляется через семь минут.

– Грэм! – строго проговорила Ленни и предупреждающе выкинула вперёд руку. – Закрой глаза, ты ничего не видел.

Грэм улыбнулся, закрыл глаза и продолжил полировать туфли вслепую.

– Совсем ничего не вижу. Я даже вообще не знаю, что вы находитесь в поезде.

– Вот именно.

Когда они прошли дальше, Ленни объяснила Холу, что весь обслуживающий персонал, разумеется, в курсе, что на поезде находится дочь машиниста.

– Но папа просил их меня не выдавать. Мне только строго-настрого запрещено говорить с пассажирами, ну ты меня понимаешь. – И она лукаво хихикнула.

Теперь они были в той части вагона, где находились служебные купе. Там отдыхали повара, официанты, проводники, а также машинисты, каждый после своей смены.

– Посторонним сюда вход строго запрещён, – продолжила Ленни. – Персонал ведь тоже имеет право на отдых. А как они могут отдохнуть, если пассажиры постоянно их будут дёргать вопросами или просьбами?

Хол вспомнил, как грубо мистер Пикль разговаривал со старшим проводником, тыкая в его грудь пальцем, и как леди Лэнсбери всё время была недовольна обслуживанием.

В конце служебного вагона имелась небольшая столовая, но столов было всего два. Они были длинные, со скамейками. Там же имелась небольшая кухонька. На ней как раз была Эми. Она заваривала чай и стояла к ребятам спиной.

– Привет, Эми!

Официантка резко обернулась.

– Ленни! Почему ты здесь? Я же сказала тебе… – И тут она увидела Хола. – Ой, простите, мистер Бек, сэр, я не знала… – И она опять перевела взгляд на Ленни.

Та потупилась. Хол тоже переступил с ногу на ногу.

– Да ладно тебе, Эми, не парься. – Ленни наконец нашла что сказать. – Он сам узнал, где я пряталась, но его можно не бояться. А ещё он сказал, что не знает, как устроены поезда, и я решила ему показать.

– Марлена! – строго сказала официантка. – Что ты творишь? Ведь это не шутки. Из-за тебя я могу потерять работу.

– Извините, это я виноват, но я никому не скажу, честно! – попробовал сгладить ситуацию Хол. – Я никому не расскажу, обещаю.

Эми вздохнула и повернулась обратно к чайнику и чашкам:

– Твой отец заступил на смену час назад.

– Спасибо, Эми, ты золото!

– Я дура. Я это знаю, – вздохнула Эми, когда осталась одна.

А Ленни и Хол были уже в следующем вагоне. Там они остановились у решётчатой двери, на которой висела железная табличка, и на ней было написано «Генераторная», а ниже нарисован жёлтый треугольник с молнией внутри. Из-за дверей доносился глухой ровный гул. Красный мигающий свет отбрасывал блики на потолок. В потолке имелся стеклянный люк.

Рядом с генераторной находилось багажное отделение, и тоже с люком на потолке. Но это помещение больше походило на просторную железную клетку. От коридора его отделяла крепкая решётка, а на двери висел большой амбарный замок.

– Здесь хранится багаж пассажиров, – сказала Ленни. – Наверное, и твой чемодан тоже.

– У меня нет чемодана, – ответил Хол. – Со мной только рюкзак, и он лежит у нас в купе. К сожалению, я собирался сам и поэтому не взял с собой нужных вещей. Или взял не те.

– А почему тебе не помогла мама?

– Не успела. Я же говорю. Всё произошло очень быстро. Она вдруг стала собираться в больницу, складывать свои вещи, а мне сказала, что я поеду куда-то на поезде. Это всё из-за сестры, которая вот-вот должна родиться.

– Да, я знаю, всё так и бывает, – кивнула головой Ленни. – У меня самой три младших сестры. Когда родилась Нутан, я целый день просидела одна, у соседки. Её муж был очень странный человек. Днём он сидел дома и выходил только вечером. Он ходил вдоль насыпи и собирал там тушки мёртвых птиц и зверьков. Он был таксидермист, то есть делал чучела. Однажды он показал мне, как правильно снимать шкурку с белки.

– Что? – изумился Хол. – Я бы ни в жизнь не захотел иметь шкурки с белок.