Вундермастер. Призвание Морриган Кроу - Джессика Таунсенд Страница 14

– Ну и дела, просто не верится! – ворчал между тем Готорн. – Надо же было ему исчезнуть как раз сегодня! Сам Паксимус, и такое невезение! Можно подумать… Стоп! – Он вдруг просиял. – А что, если это и есть его новый фокус?

– Может, и так, – пожала плечами Морриган, но без особой надежды. – Не очень удачный фокус в таком случае.

– Нэн мне рассказывала про директрис… Мургатройд – ужас что такое.

Из чащи донёсся шорох листвы и жалобный стон.

– О, как болят мои ветви! – глухо проскрипел кто-то.

Не обращая внимания, Морриган заговорила громче:

– Дама Чанда то же самое говорила.

– Нэн сказала, если я буду хулиганить…

– «Если»? – фыркнула Морриган.

– …то лучше уж попасться той, другой, не Мургатройд. С ней попробуй только высунься… А я отвечаю: «Во-первых, с чего ты взяла, что я стану хулиганить? – Он покосился на Морриган, которая снова фыркнула. – А во-вторых, зачем мне попадаться?»

Когда группа новичков вышла наконец из леса и стала взбираться по заиндевевшему склону холма к Праудфут-Хаусу, уже почти рассвело. Бледно-золотистая полоса на горизонте налилась розовым, распускаясь ослепительным цветком и заливая светом кирпичные стены впереди.

На широких ступенях входа стояла женщина, готовая приветствовать… нет, не приветствовать. Она молча взирала сверху вниз с ледяной холодностью, застыв как статуя в своём вунколовском чёрном одеянии. Бледно-голубые глаза, скулы острые как ножи. Светло-серебристые волосы затянуты в старомодный пучок, гладкая кожа без единого изъяна сияет, словно луна в ночном небе. «Тщательно следит за собой и мало бывает на солнце, – решила Морриган. – Какая-то нечеловеческая красота, настоящий ледник, твёрдый, холодный, недоступный».

Незнакомка смотрела на детей будто на вредных насекомых, которых собиралась передавить каблуками своих элегантных чёрных туфель. Не иначе Мургатройд. Морриган втянула голову в плечи, стараясь по совету мисс Комик сделаться как можно незаметней.

– Доброе утро, группа девятьсот девятнадцать! – раздался сверху голос, похожий на гладкое стекло с бритвенно-острыми краями. – Моё имя Дульсинея Дирборн.

Морриган сглотнула, подавляя возглас удивления.

– Я директриса Школы светских искусств, – продолжала женщина, – однако, невзирая на мою огромную занятость на этом высоком посту… и по причине внезапного исчезновения одного безответственного шута, Совет старейшин в мудрости своей поручил мне провести для вас сегодня обзорный тур. Утешаюсь тем, что вы получите от него ещё меньше удовольствия, чем я… Можете называть меня «директрисой Дирборн» или «госпожой директрисой» – но не «мисс или миссис Дирборн» и уж тем более не «мамочкой», «мамашей» и тому подобными прозвищами! Я вам не мать и не нянька, у меня нет времени разбираться в детских проблемах, а если таковые возникнут, идите с ними к вашему кондуктору, а ещё лучше задвиньте поглубже и постарайтесь забыть. Всё ясно?

Группа 919 подавленно кивнула. После тёплого радостного приёма со стороны мисс Комик в уютном Домашнем поезде ощущение было, как от ведра холодной воды на голову. «Интересно, – подумала Морриган, – какому несчастному идиоту взбрендило назвать эту ледяную глыбу мамочкой?»

– Прежде всего вам следует запомнить следующее: вы тут не значите абсолютно ничего! – продолжала Дирборн. – А то каждый год одно и то же! Являются девять новеньких вундеров-развундеров, которые привыкли, что они особенные, самые талантливые, умные и их все буквально носят на руках дома и в школе…

Морриган едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Вот уж ничего подобного! Однако, разумеется, промолчала.

– Попав сюда, вы всякий раз ожидаете такого же отношения – что вас станут любить, нянчить и гладить по головке, а взрослые бросят важные дела, чтобы млеть и восхищаться: «Ах, что за чудо наши новенькие вундеры!» – Директриса обвела группу насмешливым взглядом, искривив бледные губы в кисло-сладкой презрительной улыбке. – Так вот, можете сразу об этом забыть! Вы тут никто и ничто, зарубите это себе на носу! В этих священных стенах вас не возьмут за ручку и не утрут слёзки, каждый здесь занят своей работой: учителя, ученики, спонсоры, мастера и старейшины! А вам следует уважать старших, выполнять, что велят, и упорно совершенствоваться в ожидании того дня, когда вас, может быть, сочтут готовыми приносить пользу. Поняли?

Морриган очень хотелось спросить, что значит приносить пользу, но она скорее сунула бы руку в бочку с кровожадными пираньями, поэтому лишь выдавила вместе со всеми:

– Да, госпожа директриса.

– Ну что ж… – Дирборн развернулась и двинулась к двери. – Наше учебное расписание включает два семестра в год, которые начинаются весной и осенью. Во время летних каникул…

Продолжая слушать, группа поспешила следом. Готорн обернулся на ходу.

– Какая милая речь, – шепнул он Морриган на ухо, – я чуть не растаял от умиления.

Первой неожиданностью стало то, что под пятью светлыми, нарядными этажами Праудфут-Хауса начинались тёмные и запутанные коридоры настоящего Вункола, которым не было конца.

– Всего подземных ярусов девять, – объяснила Дирборн, спускаясь во главе экскурсии по гулким ступенькам.

Сухие отрывистые фразы отражались эхом от стен, каблуки блестящих туфель громко цокали по деревянному паркету. Морриган, Готорну и остальным приходилось почти бежать, чтобы не потеряться в сумрачном лабиринте.

– На первом ярусе расположены столовые, спальни и комнаты отдыха для преподавателей и взрослых членов коллегии. Здесь вам находиться не положено. На втором ярусе – столовая для младших и старших учащихся, департамент снабжения и жилые помещения для тех старших, кто предпочитает жить на территории Вункола.

Стремительный обход второго яруса оставил у Морриган смутное впечатление о повседневной жизни в коллегии. Просторный круглый зал столовой выглядел обжитым и довольно уютным. В одном его конце теснились столики из кованого железа, как в уличных кафе, вперемешку с массивными исцарапанными деревянными столами и разномастными табуретками, в другом – высился огромный камин, окружённый потёртыми мягкими креслами.

За некоторыми столами завтракали старшие, просматривая утренние газеты и наливая себе чай из общего чайника. Уловив аромат жареного бекона, Готорн так разволновался, что его пришлось едва ли не оттаскивать.

– Я с утра так и не поел, представляешь? – возмущался он. – Сунулся в эту дурацкую дверь, а о завтраке даже не подумал!

– М-м… – машинально кивнула Морриган, прислушиваясь к беседе учеников за ближайшим столом. Голоса звучали тревожно. Обсуждают исчезновение Везунчика?

Пройдя вслед за директрисой через столовую в другую дверь, группа очутилась в зале с круглыми медными вагончиками, подвешенными к рельсу. Остановившись, Дирборн повернулась к детям.