Угнанное пианино - Елена Нестерина Страница 13

– Да! – взвизгнула Зоя. – Он жив? Что с ним?

Но Арина остановила ее возгласы, взяла за руку и сильно сжала пальцы.

– Хотел я погнать как следует этого вашего мальчика, – заговорил сторож, и физиономия его как-то потеплела, и даже зубы, блистающие железом, сами собой спрятались под губы и уже не торчали так устрашающе. – Нечего по кладбищам без дела шариться… А потом смотрю – парнишечка-то в комнатных тапочках. Это по снегу-то… Сиротинка, думаю, горемычная, остался без роду без племени… Некому присмотреть за ним, некому приодеть – в такой детдомовской одежде ходит, жуть. Фрицы в лагерях такое на людей надевали… Я уж тут всего насмотрелся, но как увидел такого полосатого мальчонку – страх жуткий меня пробрал… Прибежал, стало быть, бедолажка, на кладбище, мамочку-папочку проведать, с праздником, значит, поздравить… Да так замерз, так замерз, значит, что забываться начал – в старую часть погоста отправился, а там уж лет пятьдесят не хоронят… И бормочет, убивается… Ох, бедняга. Плачет, слезы шапкой с бумбоном вытирает. Я его и вывел оттуда. Хотел деньжат ему дать, бурки свои теплые на ноги. Но он как ворота увидел, так «Прощайте» сказал. И пошел, и пошел…

– Куда пошел? – быстро спросила Арина.

– А прямо. Туда, вдоль шоссе наладился… А теперь вы вот прискакали. Чего вам-то надо? Что-то вы на сироток не похожи.

– Да мы и не сиротки, – заявил Артур. – Мы вот нашему полосатому мальчику его ботинки принесли. И шапку.

С этими словами он показал сторожу пакет, который он таскал все это время за девчонками…

– А больше он ничего не говорил? – спросила Арина.

– Нет. Только про птиц бубнил что-то, – пожал плечами сторож. – Небесные, говорит. Про горе и судьбу, что ли. Про небо точно… Да все складно так, ладно… Но непонятно. И ушел. Птиц разыскивать, я так понял.

– А этот мальчик без пианино был? – спросила Зоя. И тут же осеклась, настолько удивленно посмотрел на нее железнозубый сторож.

– Сюда на кладбище, девонька, с оркестром приезжают, – как терпеливый школьный учитель, принялся объяснять он. – Это да, бывает, и часто. Трубы, тарелки, барабаны… Но чтобы с пианино – нет. Точно. И мальчонка ваш без всего был.

Артур хихикнул: он представил, как Гуманоид заявился на кладбище, толкая перед собой пианино. Зоя заметила это, помидорно покраснела и опустила голову.

Больше ничего конкретного сторож кладбища не сообщил. Самое главное и так ясно – был тут Антошка, да сплыл. Хоть живой – и то хорошо. Никаким самоубийством тут и не пахло. Это было замечательно.

Арина, Зоя и Артур медленно удалялись от кладбища.

– Так, – деловито хлопнула в ладоши Арина. – Наша загадка слегка упрощается. Мы теперь знаем, что Мыльченко жив, раз люди его видели.

– Тогда и искать его нечего, – сказал Артур. – И не надо на меня волком смотреть, Балованцева. Погуляет ваш безумец и домой вернется. И что вы вообще с ним носитесь, как с писаной торбой? Он свободный человек.

– Свободный-то свободный… – проговорила Арина. – Понимаешь, так-то, конечно, все было бы нормально. Можно было бы сейчас остановиться и его не искать. Раз у поэта меланхолическое настроение, пусть он ему и предается. Мыльченко это любит.

– Да уж, раз по собственной воле по кладбищам шастает, – усмехнулся Артур.

– Но у Зои из дома пропало сегодня пианино, – продолжила Арина. – Большое, настоящее. Вот утром было, а сейчас нету. И никто не признается из домочадцев. Так вот Антошка примерно в это же время был в Зоином подъезде. Сюрприз Зое какой-то готовил. А стало быть, как-то с этим пианино связан или его похитителей видел.

– И от них скрывается поэтому… – добавила Зоя.

– Или еще какое-то этому всему есть объяснение, – тоже добавила Арина.

И девочки постепенно рассказали Артуру всю сегодняшнюю неприятную историю. Арина рассказывала, Зоя рассказывала, Артур слушал, задавал вопросы. Все трое совершенно забыли, что какой-то час назад они разговаривали на повышенных тонах, ссорились, насмехались друг над другом. Артур забыл, что он называл Арину капризой, Зою плаксой, а Арина его – обидным словечком «жених». Забыл, что мстить собирался. Проблемы, что ни говори, сближают.

– …Мы прошлись по всем друзьям-собутыльникам Зоиного отца, – говорила Арина. – Но никто утром с ним не пил. Или неправду говорят. Но скорее они действительно не виделись с ним сегодня.

– А что это за друзья? – уточнил Артур. – С его работы?

– Ой, точно… – Арина даже остановилась. И как раз посреди шоссе, которое они в этот момент переходили. Так что пришлось Артуру и Зое ее подпихивать и буксиром тащить, так она задумалась.

– Что? – спросила Зоя, когда опасность миновала – то есть шумную дорогу они перешли и в микрорайон направились.

– Планы снова меняются, – заявила Арина. – Мы сейчас опять ищем пианино, а не Антошку. Все равно его след потерялся за воротами кладбища.

– Это почему теперь не Антошку ищем, а пианино, не пойму? – удивилась Зоя.

И Артур тоже удивился.

– Зоя, ты говорила, что с утра отец твой на работу должен был идти? – спросила Арина.

– Ага. Он и ходил, видимо, раз напился.

– А мы с тобой к кому ходили? К тем, с кем он работает? Или просто к друзьям?

– Просто к друзьям, – ответила Зоя. – Это главные его собутыльники. С ними он всегда сидит, с ними квасит – и во дворе за столиком, и еще где-то таскается.

– Так если они говорят, что с ним сегодня не пили, а он пьяный и был на работе, то, значит, где он напраздновался с утра? – подхватил Артур.

– На работе! – сообразила Зоя. – А ведь точно. Друзья-то его в других местах все работают: дядя Сережа сторожем на нашей одеяльно-матрацной фабрике, дядя Володя тоже там, он наладчик станков, дядя Альбертик дворник. А дядя Роман самый богатый – он на оптовом рынке подметает рано утром.

– А с работы отцовской ты кого-нибудь знаешь? – спросила Арина.

– Знаю… – ответила Зоя. – Дядя Валентин, дядя Фока, Митрич, Кочерга… Они сантехники, как и мой папа. Но вот где они живут – не знаю. Но не здесь, не у нас в окрестностях – это точно.

– Тогда срочно, срочно к тебе домой! – воскликнула Арина и прибавила ходу.