Мальчик, который выращивал драконов - Энди Шеферд Страница 13

Сегодня бардак развел не один Блик. Я зашел в кухню и увидел Конни, с ног до головы покрытую крошками кукурузной панировки.

Под ногами хрустел ковер из риса. Мама сметала хлопья и макароны в маленькие горы. Между ними протекала йогуртовая река, с островками кетчупа вдоль берегов. Конни сидела посреди этой сцены и махала мне рисунком.

– Я всего на минуту ее оставила, – вздохнула мама. – Будем надеяться, стадию рисования едой мы прошли.

Конни, сияя, показала каляки на рисунке.

– Да-а, – сказал я. – Э-э… молодец, Конни.

Та нахмурилась, посмотрела на свою мазню и перевернула лист другой стороной вверх. Затем стала взмахивать руками и издавать рычащий звук.

Не уверен, что любой другой разглядел бы в ее «произведении искусства» то, что разглядел я. Ведь только мы с Конни знали, что на втором этаже живет дракон. Я внезапно увидел в кетчупе пламя, в макаронах – чешуйчатые крылья и в липком изюме, который она обмакнула в блестки, – глаза. Конни нарисовала драконов, причем много. Сестренка снова помахала мне рисунком, и я взял его.

– Спасибо, Коннифетта, – прошептал я. – Уверен, ему понравится.

И дракончику правда понравилось. Я повесил рисунок на стену, и мой Блик свернулся рядышком в клубочек, урча от удовольствия.

Я тем временем убрал затаившиеся по углам драконьи какашки и спрятал еще одну изрезанную подушку. Довольный своей работой, спустился вниз попить – тут меня и поймала мама.

– Дедушка мне все уши прожужжал своими планами на сад, – сказала она, взбалтывая яйцо одной рукой, а другой бросая фишки в вертикальную ячейку игры «Четыре в ряд».

Конни любила тянуть за нижнюю перекладину и смотреть, как все кругляшки выпадают наружу. Она закинула последние жетоны внутрь и закачалась вверх-вниз в предвкушении.

– Кажется, вы двое затеяли настоящий проект, – продолжила мама.

Я вспомнил, что вчера по пути домой пообещал дедушке зайти сегодня. Неловко улыбнулся, от чувства вины у меня все сжималось внутри. Нетрудно забыть все на свете, когда Блик рядом.

– Я много лет не видела, чтобы он так загорался идеей. Это хорошо.

Мама на секунду остановила на мне взгляд.

– Ты же не оставишь дедушку с садом одного, правда?

Я чувствовал, как краснею. Она что, прочитала мои мысли? Если да, надеюсь, мама не заглянула глубже и не узнала о драконе в моей комнате! В любом случае, она права – я нужен деду.

– Сейчас пойду туда, – сказал я, восхищаясь, как ей удается одной рукой не дать маленькому космонавту Конни, запустившему себя на орбиту, свалиться в миску с яйцом, а другой – собирать жетоны. Иногда я задумываюсь, нет ли у мамы тайных суперсил.

Блик был только рад выбраться из дому и счастливо порхал от дерева к дереву, пока я шел к бабушке с дедушкой. Частенько, если на дороге никого не было, он снижался и пускал облачко дыма, щекоча мне ухо теплым дыханием.

Бабушка встретила меня свежеиспеченным шоколадным кексом и снабдила бутылкой лимонада на двоих. Дедушку я нашел в саду, где он сосредоточенно возился с несколькими пакетами семян.

– Привет-привет, Шустрик. У меня тут проблема. Не могу решить, какую фасоль сажать. Сам-то я люблю стручковую, но тут столько сортов – фасоль зеленая, фасоль красная, фасоль многоцветковая, фасоль змеевидная. Я и не знал, что их так много. В общем, решать тебе. А твое мнение? Есть предпочтения по фасоли?

Его глаза сияли, я увидел, что мама права – он действительно загорелся идеей огорода.

– Э-э… – протянул я. – Мне больше нравится фасоль запеченная.

Дедушка хохотнул и взлохматил мне волосы.

Трудно вообще волноваться из-за какой-то фасоли, зная, что в двух шагах от тебя летает дракон. Даже волшебным бобам не под силу переплюнуть дракона.

Но не поддаться дедушкиному энтузиазму было сложно. Просто нельзя не наслаждаться жизнью, когда он рядом. И дело даже не в постоянном снабжении меня конфетками.

Счастливый Блик изучал изгороди и от пуза наедался зеленью. Он осторожничал, стараясь не попадаться никому на глаза, но, по-моему, играл с дедушкой, подлетая к его спине и улетая, прежде чем тот обернется. Вскоре яркое сияние его чешуи немного потускнело – притомился, значит, и дракончик юркнул в кактусообразные отростки драконьего дерева. Обратно он не показывался, и я выдохнул с облегчением. Если Блик спит, мне не надо волноваться, что дедушка заметит его.

После часа копания и сажания, а затем снова копания и уже пересаживания, когда дедушке случалось передумать, я прислонил лопату к старому садовому домику и потер зудящие руки.

– Знаешь, не думаю, что с этого дерева мы что-то получим для варенья, Томас, – сказал дедушка, предлагая мне сделать глоток из бутылки. – На нем ничего не осталось, кроме кожурок последних фруктов. Думаю, сами фрукты съели белки. Не похоже, что дерево снова зацветет. Точно не хочешь просто выкорчевать старую развалину?

Я подскочил и, чуть не подавившись лимонадом, выпалил:

– Нет, не надо! Плоды точно вырастут, я уверен.

Дедушку это не убедило, я видел, он измеряет взглядом, сколько места могло бы достаться его экзотической фасоли, не будь тут драконьего дерева.

Вот бы я узнал о нем побольше. В библиотечных книгах я нашел тонны разных драконов, но они все вылуплялись из яиц, не из фруктов. И драконье дерево нигде не упоминалось.

А вдруг дедушка прав? Вдруг фруктов больше не будет? Если дерево приносит максимум немного корма для белок, дед захочет его выкорчевать, и я не смогу ему помешать. Он точно избавится от драконьего дерева.