Тяжелым путем - Лидия Чарская Страница 11

— Катя, да что с тобой? Я решительно не узнаю тебя с некоторых пор. — И, бросив перевязывать какой-то пестрый пряник с картинкой, Ия с удивлением взглянула на младшую сестру.

За эти несколько дней, проведенных совместно с Катей, она решительно отказывалась понимать сестру.

Начать с того, что теперь Нетти не отпускала Катю ни на шаг от себя, и девочка была, по-видимому, очень довольна этим. Они ездили вместе на прогулку, ездили, a не ходили, потому что ходить пешком Нетти терпеть не могла, называя это мужицким удовольствием, посещали многочисленных знакомых Нетти, a главное, ежедневно бегали по Гостиному Двору, по целым часам простаивая у витрин магазинов, или же проводили дома бесконечные часы в беседах о платьях, о костюмах, прическах и развлечениях.

Нетти сумела так заинтересовать Катю в самый короткий срок и своей шумной суетливой жизнью и своими интересами, что девочка в какую-нибудь неделю вся с головой окунулась в эту блестящую, пустую и бессодержательную жизнь к полному удивлению и неудовольствию Ии. Прежнее чувство враждебности Кати к невестке, которое она испытывала в Яблоньках, исчезло бесследно. Напротив, теперь она стала горячей сторонницей Неттиных интересов и страстно привязалась к ней.

Молодая женщина умела вовремя подольстить девочке, удовлетворить её тщеславие восторженными отзывами о её внешности, умела своевременно обласкать болезненное самолюбие Кати. В представлении Кати, Нетти являлась теперь и умницей, каких мало, и обворожительной красавицей и шикарной светской дамой, которой необходимо подражать. И сама Катя, как могла, подражала Нетти: походкой, звуком голоса, манерой говорить.

Но то, что шло взрослой замужней женщине, звучало диссонансом в пятнадцатилетнем подростке.

Сейчас, по моде причесанная, вся ушедшая в решение сложного, по её мнению, вопроса, посадить ли ей цветок или ограничиться розеткой на юбке маскарадного костюма, Катя показалась старшей сестре жалкой и пустой.

— Катя, милая Катя, кто подменил тебя? — прошептала с горечью Ия, пользуясь тем, что увлекшиеся приготовлением елки близнецы не могли слышать ее.

— Я не понимаю, что значат твои слова, Ия?

— A я не могу понять, что стало с моей милой, простой и естественной сестренкой. Неужели же эти несколько дней, проведенные в тлетворной обстановке, могли так изменить тебя?

— Какие глупости! Ничто меня не изменило и я осталась такой же, как и прежде, — вспыхнув до ушей, произнесла Катя, отворачиваясь от сестры. Тогда Ия взяла ее за руку и, глядя ей в лицо, проговорила:

— Неужели же маме доставило бы удовольствие видеть тебя такой?..

— Какой? — Глаза Кати говорили, что она отлично поняла сестру, но ложное самолюбие мешало ей признаться в этом, и она махнула рукой, заученным, перенятым у Нетти жестом и, ломаясь проговорила: — Какой? Скажи на милость, я не понимаю тебя.

— Катя! Катя, стыдись! К чему эти ломанья, эти вычурные прически, этот неестественный тон!.. Неужели в Яблоньках…

— Барышня, пожалуйте в столовую чай разливать, молодая барыня вас просить приказали, — прервала Ию появившаяся на пороге франтоватая новая горничная.

— Что, Луша, собрались уже гости? — подскакивая к девушке, живо заинтересовалась Катя.

— Собрались, барышня, как же.

— Много?

— Ах, Боже мой, — засуетилась Катя, — где у вас тут зеркало?… Неужели вы можете обходиться без зеркала, — мечась по комнате, лепетала она, — негде прическу поправить даже.

— Ты помнишь, в Яблоньках мы обходились совсем без зеркал, — напомнила ей сестра.

— Ну, вот еще глупости, то я в Яблоньках, a то в Петербурге, — досадливо пожала плечами Катя. Здесь собирается избранное общество и не могу же я, Андрюшина сестра, ходить, как кухарка! — и с этими словами Катя, забрав с собой свои блестящие тряпки, помчалась в будуар Нетти, отведенный для неё.

— Ну, дети, — обратилась по её исчезновении к близнецам Ия, — вы тут навешивайте оставшиеся картонажи: и пряники, a я пойду вниз разливать гостям чай. Потом вернусь и зажжем елку.

— A мы не подождем «кого-то»… «Кто-то», по-моему должен прийти сегодня, — заикнулся было Жура.

— «Кто-то» не забудет нас в такой день, — подтвердила и Надя, лукаво поблескивая глазенками.

Но Ия не слышала уже детей. Она была за дверью.