Странные дела в отеле «Зимний дом» - Бен Гутерсон Страница 11

– Тебе надо на это посмотреть! – сказал Фредди и побежал к городку под стеклом, а все остальные пошли за ним.

– Это подарок Хавьера Визерса, – с гордостью сказал Норбридж. – Возможно, величайшего мастера по миниатюрным фигуркам и ландшафтам, которого когда-либо видел свет. Давным-давно он останавливался в «Зимнем доме» и всё хотел порадовать нас одной из своих работ.

Элизабет, Норбридж, Фредди и Леона стояли перед диорамой, которая была размещена в точности под табличкой, повествующей, что на этом самом месте эрцгерцог Леопольд Фердинад Протц сделал предложение – которое было принято – Линетте д’Орей, величайшей оперной певице своего века. Под стеклом был воссоздан самый замечательный и реалистичный миниатюрный город, какой только могла вообразить Элизабет, каждая деталь которого – отделка домов, расположение ветвей деревьев, блеск льда на реке – были так похожи на настоящие, словно реальный город уменьшили и поставили перед ней.

– Покажи ей, что тут особенно любопытно, – попросила Леона Фредди, и он опустил руку на маленькую синюю точку на стекле. В ту же секунду поезд начал двигаться по рельсам, которые проходили через городок.

– А ты запусти второй, Элизабет, – сказал Фредди, кивая на другую синюю точку на стекле прямо перед ней.

Когда девочка дотронулась до неё, по мосту, соединяющему два холма за городком, тотчас заскользил второй поезд.

– Как здорово! – воскликнула Элизабет.

Она убирала руку с кнопки и снова возвращала её, заставляя поезд то останавливаться, то двигаться вперёд.

– Вы можете играть с диорамой, когда хотите, – сказал Норбридж. – А теперь почему бы вам не использовать оставшееся время и не посмотреть, что ещё появилось здесь нового? Да, Элизабет, если я вдруг не смогу увидеться с тобой сегодня вечером, то непременно найду тебя завтра утром или в обед.

– Понимаю, – сказала Элизабет, не сводя глаз со своего поезда, который въезжал в длинный туннель.

– Эй, я могу тебе показать, над чем работаю сейчас! – значительно произнёс Фредди. Он снял руку со стекла, Элизабет сделала то же самое, и, помахав всем на прощание, мальчик и девочка покинули фойе.

– Теперь ты будешь здесь жить! – постоянно повторял Фредди, пока они шли. – Не могу поверить!

Они проходили по коридору, стены которого были увешаны чёрно-белыми фотографиями из истории первых дней «Зимнего дома»: лесорубы среди деревьев, альпинисты, покоряющие вершины окрестных гор, разные знаменитости и политики, которые останавливались в отеле на протяжении многих лет. Элизабет ещё в прошлый приезд с удовольствием рассматривала эти снимки. У неё возникла связь с историей места, над которым время было бессильно, и ей нравилось это чувство.

– И я не могу поверить, – призналась Элизабет. – Это Норбридж всё устроил. Он только сегодня мне рассказал.

Ей ужасно хотелось побольше поговорить об этом, но нехорошо было думать только о себе и своих интересах – Фредди любил «Зимний дом» не меньше, чем она.

– Теперь тебе здесь больше нравится, чем когда ты приезжал вместе с родителями? – спросила Элизабет, желая сменить тему.

Фредди в четвёртый раз приезжал на Рождество в «Зимний дом», в прежние годы его родители – весьма состоятельные люди – отправляли его туда на каникулы одного, усиливая убеждённость мальчика в том, что они его не любят. Но в этом году он планировал приехать вместе с ними. Элизабет знала об этом, потому что весь год они с Фредди переписывались по электронной почте, хотя у девочки было не так много возможности получить доступ к компьютеру. Ей удавалось только дважды в месяц – в первый и третий понедельник – всего лишь по часу, вместо обеда, пользоваться компьютером в школьной библиотеке, и каждый раз она спешила посмотреть письма от Фредди, чтобы ничего не пропустить и успеть на них ответить. Они обсуждали прошлые события в «Зимнем доме», школьную жизнь и многое другое. Элизабет знала: хоть Фредди и волновался, что родители вмешиваются в его жизнь в «его» отеле, он всё-таки был рад, что они проведут рождественские праздники вместе.

Мальчик помрачнел, повернулся к Элизабет и пробурчал:

– Они не приехали.

– Что?

– Они поехали куда-то одни. Опять.

Фредди опустил глаза и встряхнул головой.

– Да мне вообще-то наплевать, – сквозь зубы пробурчал он, снова поднимая голову. – Я люблю «Зимний дом», и если бы они сюда приехали, то всё испортили бы. Они объявили мне несколько дней назад, что не приедут. – Мальчик пожал плечами. – И сказали, что, может быть, поедут сюда на Пасху…

Элизабет была поражена. Она свято верила, что родители Фредди будут здесь, и теперь по его голосу и лицу поняла, что мальчик искренне желал их приезда.

– Вот как, – мягко сказала девочка. – Даже не знаю, что сказать. Правда, очень жаль.

– Я говорил тебе, что они меня ненавидят, – вздохнул Фредди.

– Не думаю, что это так. Может быть, у них внезапно случилось что-то очень важное.

Едва эти слова успели сорваться с языка, как девочка поняла, что так говорить не стоило.

Фредди вздохнул.

– Тебе повезло. Ты будешь жить здесь. Со своей семьёй.

Как ни радовалась Элизабет исполнению своей мечты, из-за Фредди она почувствовала себя ужасно виноватой. Ей очень хотелось найти сейчас правильные слова, но вместо этого она только молча смотрела на своего опечаленного друга.

– Эй, хватит… Давай я покажу тебе кое-что действительно клёвое, – сказал Фредди, махнул рукой вперёд и пошёл дальше. Очевидно, он больше не хотел обсуждать поведение своих родителей. – Это как раз здесь.

Когда они достигли дверей огромного конференц-зала, Элизабет обратила внимание на мраморный пол.

– Что это? – удивилась она, когда друзья остановились посреди холла, словно на перекрёстке четырёх дорог. Под их ногами находилась огромная печать, выложенная из пурпурной и серебряной плитки.

– Это печать «Зимнего дома», – торжественно произнёс Фредди.

Элизабет была совершенно сбита с толку.

– Но год назад этого не было!

– Здесь лежал ковёр. Плитка местами отклеилась, и они решили защитить её на время рождественского наплыва людей, чтобы потом отремонтировать. Так мне Джексон сказал.

Фредди посмотрел на огромное напольное изображение.

– Довольно странное, да?

– Это уж точно.

Элизабет ходила по изображению и читала надписи на нём, изо всех сил пытаясь удержать ощущение, которое, поднимаясь в ней, так и рвалось наружу.

Прямо сейчас перед ней красовалась настоящая тайна «Зимнего дома», которая захватила девочку с головой.

– Призыв – Ампер? – вслух повторяла она. – Синистер в начале, в конце – у ворот?