Львиный мальчик - Зизу Кордер Страница 10

Пока солнце еще не село, мальчик вытащил из телефона батарею и положил ее на освещенное место — зарядиться. Надо бы зарядить еще и мамин телефон. Может, на нем тоже есть сообщения? Может, мама успела оставить подсказку?

Подсказку?

Ну конечно же! Как он раньше не догадался? Есть же подсказка, вот она, в сумке лежит. Чарли вытащил аккуратно сложенный кусочек пергамента.

Мамина кровь…

Что тут написано?

Так…

Буквы, цифры, какие-то скобки, непонятные значки и пометки.

Больше всего это напоминало уравнение из высшей математики. Высшую математику Чарли еще не проходил.

Или это код? Мама частенько придумывала коды, а он их разгадывал. Если это код, получится и на этот раз. Только раньше Магдалина никогда не пользовалась в кодах скобками и такими пометками.

— А я знаю, что это, — внезапно сказал мальчик вслух. — Это формула.

Как выглядят формулы, Чарли уже знал. Его родители были учеными и пользовались такими штуками, а иногда и сами их составляли. Да, это формула, но Чарли ничего не смыслил в формулах…

Иногда плохо иметь родителей-ученых.

Мальчик повертел в руках пергамент. Надо узнать, что тут написано. Или найти кого-нибудь, кто поможет разобраться. Но как он узнает, кому можно доверять?

Этот кусочек пергамента ничего не прояснял. Куда увезли родителей? Почему не похитили с ними самого Чарли?

Мальчик задумался.

Он снова прокрутил в голове мамино письмо. Новая работа, говорил Рафи… По делам… Окружающих всегда интересовали научные разработки Анебы и Магдалины.

К одиннадцати годам Чарли прочел достаточно дешевых детективов.

— Кому-то понадобились их открытия, — задумчиво произнес мальчик.

Теперь он чувствовал себя более уверенно. К тому же в сумке оставался загадочный пергамент.

Анеба не ответил на звонок сына по нескольким причинам. Во-первых, под водой телефон не принимал. Во-вторых, костлявый Сид забрал телефон, чтобы поиграть в крестики-нолики, и посадил аккумулятор.

Анебу это порядком беспокоило. Он лежал на нижней полке, уставившись в то место зеркала, где, по его расчетам, должны были находиться похитители.

Правой рукой Анеба обнимал спящую жену.

— Берма, му и квазиа эни му ха ма кви, — бормотал он.

Анеба лежал так уже более получаса. Тяжелый взгляд из-под нахмуренных бровей упирался в зеркальную преграду. Папа Чарли умел выглядеть устрашающе.

— Во хо и ахи паа, — прошептал он.

С другой стороны зеркала Уиннер и Сид поежились. Черный гигант смотрел прямо на них.

— Во хо и ахи паа, — повторил странный пленник.

— Что он сказал? — спросил Уиннер. — Что?

Сид пожал костлявыми плечами.

— На каком языке он говорит? — рявкнул Уиннер. Его голос сорвался на визг.

Анеба сурово насупился.

— Он что, один из этих, как их… колдунов? — предположил толстяк, определенно не видевший разницы между африканским колдуном и университетским профессором.

— Точно, — опасливо подтвердил Сид.

Ему все происходящее совершенно не нравилось.

— Он колдует, — продолжил Уиннер. — Накладывает на нас проклятие.

Темнокожий мужчина слегка улыбнулся. Он был уверен, что фокус удался. На самом деле Анеба говорил: «Вы, жалкие мелочные людишки, уже начали мне докучать». Наверняка эти дураки считают, что он проклинает их. Что ж, этого Анеба, собственно, и добивался. Толстяк и Скелет — так он мысленно называл своих тюремщиков — и без того были напуганы. Скелет, к примеру, наотрез отказался войти в каюту пленников.

— Прекрати колдовать! Хватит! — раздался голос из соседней каюты.

Анеба поднял голову и кровожадно улыбнулся. Сид с Уиннером подпрыгнули от неожиданности. Великан по-прежнему скалился.

— Прекращу, — спокойно ответил он, — если вы зарядите мой телефон и вернете его, а также скажете, куда и зачем нас везут.

Магдалина тихо застонала во сне и попыталась повернуться на другой бок. Места для маневра ей не хватило, и женщина ненароком столкнула с койки пятнистую кошку. Кошка недовольно мяукнула.

— Чарли? — спросила Магдалина, не просыпаясь.

Анеба погладил жену по голове. Ему так хотелось встать, выдавить зеркало и выкинуть этих двоих за борт. Возможно, ему бы это даже удалось, ведь папа Чарли был очень высоким и сильным. Но сейчас еще не пришло время. Сначала надо было выяснить, почему их похитили. Освободиться можно и потом.

— Во парикмахер ни папа, во маме и кваду, во гиме и сононко, во хвене какрака, — продолжил мужчина.

Означало это примерно следующее: «У вас обоих плохой парикмахер, одежду вы нашли в грязной канаве, ваша мать — банановая трава, у вас слишком большие носы, а ваша глупость так известна, что на главных площадях ей уже ставят памятники…»

Фраза «у вас слишком большие носы» пришлась Анебе по душе, и он ритмично повторил ее несколько раз, с каждым разом все громче и громче:

— Во хвене какрака, во хвене какрака, ВО ХВЕНЕ КАКРАКА!

— Хватит! — завопил Толстяк.

— Я бы и сам рад, — невинно ответил Анеба. — Впрочем, вы знаете, что надо сделать.

И он снова продолжил зловеще бормотать непонятные слова.