Таинственная находка - Зента Эргле Страница 10

Еще один клад — мелькнуло у Ивара. Фонарик не захватил, вот досада! Неизвестных надо было рассмотреть во что бы то ни стало. Вытянув руки, он на ощупь стал пробираться вперед, но тут внезапно почувствовал сильный удар в грудь. Он согнулся и грохнулся на землю.

— Мама-а! — громко закричали сестренки. — Ивара убивают!

Когда Ивар пришел в себя и выбежал на улицу, он услышал лишь звук удаляющихся шагов да плач сестренок, стоявших на другой стороне улицы.

— Что здесь происходит? — Голос, без сомнения, принадлежал отцу. По опыту Ивар знал, что сейчас начнутся расспросы, ему придется выслушать нотацию и всякое такое.

Стараясь не измять цветы капитана Леи, Ивар кошкой перелез через забор и постучал в дверь.

— Ты чего ломишься так поздно? — заворчал капитан. — Девочки уже спать улеглись.

— Пошел пр-р-рочь! Полундр-ра! — проскрипел Чико.

В яркой пижаме из комнаты вышла Уна. Волосы ее были тщательно накручены на бигуди. Затащив Ивара в кухню, Уна плотно прикрыла дверь, и Ивар рассказал все, что с ним приключилось.

Не произнеся ни слова, девочки оделись, и все трое поспешили к месту происшествия. Двор и оба пустых дома тонули во тьме. Магдалена героически старалась преодолеть страх. Уна почувствовала это и взяла сестричку за руку. На цыпочках ребята прокрались в комнату Пурвини. Ивар зажег карманный фонарик капитана Леи, и яркий луч света скользнул по комнате. Она была пуста.

— Нам чертовски не везет, — огорченно вздохнула Уна. — Зачем ты побежал один? Втроем мы бы их поймали.

— Здесь что-то лежит! — воскликнула Магдалена.

Ивар навел фонарик в сторону окна.

— Окровавленный носовой платок! Не трогай! — предупреждающе произнесла Уна. — Он может послужить вещественным доказательством. Магдалена, принеси чистый полиэтиленовый мешочек и пинцет!

Если не считать разбросанных там и сям обгоревших спичек и окурков сигарет «Прима», других вещественных доказательств в комнате не отыскалось.

Уна осторожно подняла пинцетом платок.

— Он может многое прояснить, — сказала она. — Например, группу крови. Жаль, что теперь женщины не вышивают монограммы. Будь она на платке, легче было бы установить его владельца. А такие продаются в любом галантерейном магазине.

Уна положила платок в полиэтиленовый мешочек.

— Утро вечера мудренее, как говаривала моя покойная бабушка. Встречаемся в девять ноль-ноль в штабе, — прощаясь, сказала Уна.

Ивар медленно побрел домой, где его ждали одни неприятности.

* * *

— Проснись! — тормошила Магдалена сестру.

— Что случилось? — испуганно вскрикнула Уна, садясь на кровати. Часы показывали два часа шесть минут.

— Ничего, просто никак не могу заснуть. Я думала-думала и придумала. Этот носовой платок надо дать понюхать Динго, — шептала Магдалена. — Собака возьмет след.

— Просто, но гениально! — Сон у Уны как рукой сняло. — Жаль, что эта мысль не пришла нам в голову вечером. Ночью не очень-то хочется…

— Я пойду с тобой, — предложила Магдалена.

Обрадованная, Уна посмотрела на сестру. Впервые Магдалена проявила настоящий интерес к работе юных друзей милиции. В Юрмале она с увлечением ухаживала за садом, поливала цветы, с удовольствием готовила обед, что-то чинила, но на занятия ходила без особого интереса, скорее из чувства долга или чтобы не огорчать Уну.

— Неудобно будить людей среди ночи. Представляешь, как они рассердятся, — Уна все еще сомневалась.

— А будить и не надо. — План Магдалена разработала во всех деталях. — Динго ведь ночью привязан к проволоке, которая тянется от гаража к воротам. Нас он знает, значит лаять не станет.

— Верно, остальное пустяк, — подхватила Уна мысль Магдалены. — Освободим Динго от цепи, привяжем к веревке — и порядок. Послушай, из тебя со временем получился бы отличный сыщик. Жаль, что ты занялась цветочками.

Магдалена покраснела и ничего не ответила.

Город спал. Лишь над территорией порта небо светилось: там работа не прекращалась и ночью. Изредка тишину нарушал басовитый гудок пароходной сирены. Было страшно. Девочки взялись за руки и побежали. Шаги их гулко раздавались в ночной тишине. И только на маленькой улочке Приежу обе остановились перевести дыхание.

Все получилось даже лучше, чем девочки предполагали. Уна тихонько позвала Динго. Звеня цепью, он подбежал к воротам, но узнав своих, радостно заскулил. Уна открыла калитку, сняла собаку с цепи и привязала к ошейнику крепкую веревку, изъятую из запасов капитана Леи.

Динго оказался веселым спутником. Истосковавшись на цепи, он галопом понесся вперед, так что девочки едва успевали за ним. Возле дома Пурвини Уна сунула Динго под нос платок с засохшими пятнами крови.

Динго рванулся обратно по той же дороге. Потом свернул на улицу Калмью, довольно долго бежал прямо, пока не остановился возле двухэтажного кирпичного дома. Насторожив уши, он смотрел на Уну — словно спрашивал, что делать дальше. Уна подергала дверь подъезда. Она оказалась запертой. Тогда через развалившиеся ворота все трое вошли во двор. Дверь черного хода была приоткрыта. На лестничной площадке горела тусклая лампочка и пахло жареным луком.

Динго долго обнюхивал углы и, наконец, взяв след, взбежал по лестнице на второй этаж. У дверей шестой квартиры он зарычал и шерсть на нем встала дыбом.

— П. Паэглитис, — прочла Уна. — Динго, фу! — приказала она вполголоса. — Лежать!

Пес с ворчаньем, нехотя опустился возле ее ног.

— Что делать? — спросила Уна шепотом. — Если мы ночью зайдем в квартиру и скажем, что среди них вор, нам никто не поверит. Да мы ничего и доказать не сможем.

— Зато мы знаем, где живет владелица носового платка, — прошептала в ответ Магдалена. — А сейчас пошли домой!

Динго, упираясь всеми четырьмя лапами, ни за что не хотел покидать свой пост. Он отказывался понимать, почему никто не произносит обычное в таких случаях «фас!». Больше всего девочки боялись, что собака залает и перебудит весь дом. Выручила кошка, которая неожиданно выскочила перед самым носом у Динго и стремглав помчалась вниз по лестнице. Такого бесстыдства не могли выдержать даже нервы хорошо дрессированной собаки. Вырвавшись из рук оторопевшей Уны, он бросился следом. Медлить было нельзя. Девочки догнали пса почти возле улицы Приежу. Загнав кошку на фонарный столб, Динго яростно лаял и ни за что не хотел возвращаться обратно на цепь.

Город уже просыпался, когда девочки, совершенно измученные, возвратились домой. Капитан Лея, лежа на спине, громко храпел.

— Пошел прр-рочь! — проскрипел Чико из клетки, на которую был накинут платок, и сразу же замолчал.