Боль - Ольга Богуславская Страница 99

И Лаврентьева попросила своего заместителя Константина Созонова подыскать людей, которые утихомирят буйного родственника. Созонов обратился к Лесцову и Кирилину с предложением успокоить Юхачева за 1000 долларов. Сумма не вполне устроила друзей, но Созонов сказал, что чуть позже они получат аналогичный заказ на 5000 долларов, и те согласились.

Из обвинительного заключения: "Дядя Лаврентьевой встретил их на веранде. Они представились ему, что они от Гали, вместе работали, негде переночевать. Мужчина при разговоре хорошо отзывался о Гале, просил их не обижать её. Через некоторое время Лесцов взял бутылку водки и зашел в соседнюю комнату, где надел взятые с собой резиновые перчатки и показал знаками, что пора заканчивать. Когда дядя Гали поднялся из-за стола, Кирилин нанес ему сзади удар по голове бутылкой, которая от удара разбилась. Мужчина после удара повернулся к нему и сказал: "Не понял, что такое". Тогда он нанес удар ногой по груди, и последний отлетел в комнату, где стоял Лесцов, который тут же нанес бутылкой аналогичный удар по голове Юхачева..."

Юхачева убивали долго, для верности 14 раз ударили ножом. Инсценировка пьяной драки удалась. У дома их ожидал в машине Сергей Некрасов. Некрасов работал в банде водителем. У него была своя машина, и, в отличие от Кирилина и Лесцова, он официально числился проводником вагонного участка Юго-Западной железной дороги и был отцом двоих детей. Некрасов всегда был в курсе деятельности своих пассажиров, поэтому теперь он сидит с ними на одной скамейке в большой клетке в зале суда. Он искренне полагает, что ни в чем не виноват, и глаза у его все время удивленные.

Спустя некоторое время, ввиду того что второго заказа, на 5000 долларов, не последовало, Кирилин и Лесцов потребовали от Лаврентьевой доплату за убийство дяди в сумме 2000 долларов. Эти деньги Лаврентьева выплатила честь по чести.

Меня рассмешило, как адвокат Лаврентьевой сказал в зале суда, что дом на Красной улице - деревянная развалюха и не представляет собой ровным счетом никакого коммерческого интереса. Если бы дом был каменный - что тогда?

* * *

В ноябре 1995 года бабушка Кирилина А. Матяшина пожаловалась внуку, что её сын Александр (и родной дядя Кирилина) бьет её, напивается до бесчувствия и не дает житья. Так на следствии объяснял Кирилин причину, по которой вечером 21 ноября он вместе с Лесцовым и Некрасовым приехал к бабушке. Бабушку посадили в машину к Некрасову, а Кирилин и Лесцов поднялись в квартиру, где находился Матяшин. По словам Кирилина, все началось с увещеваний и предупреждения, чтобы Матяшин перестал издеваться над матерью. На что Матяшин, опять же по словам Кирилина, стал грубить, оскорблять гостей и хуже того - угрожал убийством, ссылаясь на своих знакомых, которые сидели в тюрьме и дело знают. Тогда Матяшину для продолжения разговора было предложено пройти с ними к гаражам. По показаниям Кирилина, Матяшин на эту прогулку согласился, во что не очень верится - скорее всего, его выволокли силой. Так или иначе, у гаражей Кирилин нанес Матяшину первый удар. Лесцов сказал ему, что не стоит трогать родного дядю - это удобней сделать постороннему. Когда Матяшин, сбитый с ног племянником, попытался подняться, Лесцов набросил на него шарф и стал его душить. Шарф порвался. Тогда его просто забили ногами. Труп Матяшина бросили в яму перед гаражами и присыпали снежком, а бабушку успокоили: сын её больше не тронет.

По словам родственников, Кирилин принимал активное участие в поисках убийцы дяди.

* * *

Когда я нахожусь в зале суда, обвиняемые редко обращают внимание на мою скромную персону. Им не до меня. Поэтому я удивилась: отчего сидящая в клетке компания то и дело обстреливала меня глазами? Наконец кто-то не выдержал и обратился к судье Чудовой: это ж небось корреспондент "Московского комсомольца". Что она-то тут забыла?

Заседание открытое, ответила Чудова, вход свободный.

Тогда Бутаков обратился прямо ко мне: "Значит, за все, что тут теперь происходит, вы будете отвечать?"

Нет, Геннадий Борисович, по-прежнему вы.

Просто вы, должно быть, вспомнили, как трясло Коломну после того, что случилось в январе 1996 года. Вашу теплую компанию люди вниманием не обошли. У всех на устах было то, что произошло на улице Мичурина.

А случилось вот что.

В конце 1995 года Бутаков и его помощники, Кирилин, Лесцов и Некрасов, занимались квартирами в Москве. В том числе была продана квартира некоего К., и часть вырученной суммы Бутаков должен был передать дагестанцу по имени Касим, который нашел эту квартиру для продажи.

Между тем Касим Мансуров и его друзья Самурханов и Рамазанов потребовали от Бутакова восемь с половиной тысяч долларов - Бутаков предлагал семь. Возникла дискуссия.

В ходе этой дискуссии дагестанцы решили использовать то обстоятельство, что Кирилин, Лесцов и Некрасов поссорились с Бутаковым из-за того, что украли у него в сауне десять тысяч долларов. Поступило предложение: заманить Бутакова домой к одному из дагестанцев и там его застрелить. Друзья передали это Бутакову. И Бутаков сказал: если мы не уберем дагестанцев, они уберут нас. И при этом напомнил: за вами банный должок...

И вот 10 января, незадолго до полуночи, Кирилин и Лесцов на машине Некрасова, который, как всегда, был в курсе событий, приехали на улицу Мичурина, где дагестанцы снимали квартиру. Там, кроме дагестанцев, оказалось ещё множество посторонних людей: какие-то девушки, парень по имени Рома, да к тому же и семья хозяев квартиры.

Одного из дагестанцев хитростью выманили из квартиры, под предлогом поездки за шампанским привезли к ночному магазину в деревне Андреевка и там застрелили.

Между тем девушки уехали, и в доме остались Мансуров, Рамазанов, Роман Васенин и хозяева: муж, жена и трехлетняя дочка. Когда Кирилин и Лесцов вернулись, Рамазанову удалось скрыться. Всех остальных - они спали в разных комнатах - Кирилин и Лесцов перестреляли. В том числе и ребенка, который, услышав выстрелы, проснулся и начал плакать.

Таким образом, в ночь с 10 на 11 января бандиты убили 6 человек.

На другой день было возбуждено уголовное дело.

ГЛАВА III

Преступление без наказания

Кто убил Диму Силаева?

Почему-то запомнилась Лидина шапка. Шапка из белого пушистого меха, вся в снегу. Когда она вошла, я подумала - у неё в руках сугроб. А руки дрожали, и, значит, от того мерцали и переливались снежинки. За спиной Лиды стоял Заур, её муж, человек с иссиня-черной бородой и яркими мавританскими глазами. Белый снег и черная борода, ещё чуть-чуть и - появятся гномы. Так и должно быть. Ведь скоро Новый год, хлопушки и подарки.

Два месяца назад, сказала Лида, убили её 13-летнего сына.

Его повесили на чердаке над её квартирой.

* * *

С того дня прошло 4 года.

А Димины убийцы опять будут встречать Новый год на свободе.

Пять раз я возвращалась к этому убийству.