Немецкий детектив - Вернер Тельке Страница 98

— Коллега живет на Африкенштрассе…— Он рванул машину с места.

Курфюрстендамм, Шиллерштрассе, Триумфальная колонна… Повсюду шлюхи, на которых никто не польстился. Альтонштрассе… Он включил радио. Какая-то безголосая курица терзала мелодию.

«Пожалуй, понадобится множество допросов, так что мы с ней еще не раз встретимся». Он даже поймал себя на мысли, что она могла быть как-то связана с этим преступлением и что имеет смысл поработать с ней поплотнее. Возможно, что-нибудь удастся придумать. Его развитое чувство реальности подсказывало, что она его презирает и что он сам слишком слаб и скован, чтобы когда-нибудь ее заполучить; но его волновали только ее вид и мысль, что она должна ему подчиняться. Накатывало темное желание ударить ее, мучить, унижать. Но он быстро отогнал такие мысли.

Миновав мост городской железной дороги, они переправились через Шпрее и мчались все дальше на север, потом вдоль больницы Вирхова, направо на Амрумштрассе, и наконец перед домом на Африкенштрассе Манхардт заметил Коха в светло-сером костюме.

— Привет! — Кох распахнул двери.— Нехорошо вытаскивать людей из постели. Я как раз собирался…

— Ладно-ладно! Залезай и прекрати стонать.— Он повернулся к Сузанне.— Мой коллега вахмистр Кох, фрау Томашевская. Она только что предоставила нам крайне важную информацию…— Он рванул машину с места и, свернув на Мюллерштрассе, коротко объяснил Коху, в чем дело.

Они миновали Виттенау, приняв вправо от автострады, обогнули Вайдманслюст и прикинули, что минут через пять окажутся перед виллой Томашевского. Сузанна все сильнее нервничала, курила сигарету за сигаретой; пепельница уже переполнилась.

— Вон там все это произошло,— показал Кох, когда они миновали станцию Гермсдорф.— Метров двести отсюда. Смешно, да? Как подумаешь…

Манхардт не ответил. Его охватило чувство пустоты и безнадежности. Преступления, убийцы, трупы — жалкие приметы его жизни. Едва он закроет одно дело, тут же на подходе следующее. И никаких шансов вырваться. Почему он не познакомился с этой женщиной лет пятнадцать назад?

— Нужно повернуть налево,— заметил Кох.

— И без тебя знаю.

Богатые предместья, роскошные виллы, возвышенная тишина. Теперь по Бенедиктинштрассе. Через несколько секунд наступит решающий момент. По крайней мере, он надеялся. И судьба двоих людей будет зависеть от него. Почему вдруг именно от него? Какое ему до них дело? У него не украли ни пфеннига, никто не всадил ему пулю в тело… Ну да ладно! Что тогда? Ничего.

— Вот, дом напротив…— Сузанна скорее прошептала, чем выговорила.

— Ага…— Манхардт притормозил и остановил машину перед плакучей ивой, отливавшей в лунном свете серебром.

— Лучше вам оставаться в машине, фрау Томашевская. Может быть… Мы же знаем, что ваш муж вооружен. Скажите, у вас есть еще ключ от дома?

«Ключ от дома мне оставил Томашевский. Говорить про это или нет?»

— Нет, конечно нет! Я тут не была целую вечность.

— Да, понимаю… Но, конечно, вы позволите нам проникнуть в дом через окно или как-нибудь еще, если не получится через дверь?

— Разумеется!

— Спасибо.

Кох и Манхардт вышли из машины. На небе ни облачка. Звезды сияли, березы серебрились в лунном свете, где-то лаяла собака, реактивный самолет летел на север, на террасах звякали бокалы, поливальные машины окропляли газоны перед виллами, позади гудели поезда, над границей светились желто-белые лучи прожекторов. На миг они застыли, с трудом воспринимая окружающее как действительность,— разница между этим местом и каменными джунглями города была слишком вопиющей.

— Скоро мы вернемся,— сказал Манхардт Сузанне.— Надеюсь, все пройдет гладко. Через пять минут мы все узнаем. Выше голову! — Он отвернулся и пересек улицу.

— Дом сто десять,— прочитал Кох.— X. И. Томашевский. Табличка старинная. Света нет, вероятно, никого нет ома. Надеюсь, он не прячет сейчас труп…

— Пошли!

— Позвонить?

— Звони!

Кох на миг придавил пальцем белую кнопочку, но так и не услышал, раздался ли в доме звонок. Судя по всему, окна и двери были закрыты. Необычно для такого теплого летнего вечера.

— Ни души, да? — Кох ухмыльнулся.

— Может, он что-то почувствовал. Или давно уже за тридевять земель отсюда.

Манхардт на миг растерялся, не зная, что делать дальше.

— Или дама водит нас за нос.

— У тебя отмычки с собой?

— Гм…

— Так за дело!

Манхардт спешил; он уже ненавидел типа, сделавшего Сузанну несчастной.

— Да, но…

— Я все беру на себя. Если нам повезет, победителей не судят. Пошли!

— По мне так…

Кох моментально отомкнул замок кованой садовой калитки, и они зашагали по неровной дорожке, спотыкаясь на кочках и задевая разросшиеся ветви берез. Кох включил фонарик.

Взойдя на крыльцо, Манхардт постучал в толстые дубовые двери, сначала костяшками пальцев, потом, не дождавшись ответа, кулаком.

— Ничего…— констатировал Кох.— Нет смысла — там явно никого нет. Лучше перестань, пока соседи не вызвали полицию.

— Не знаю, не знаю.— Манхардт опять заколебался.— Все говорит за то, что она права. Фойерхан был его приятелем, он нуждался в деньгах, звали его Томи…

— Давай-давай! Но только поскорее. Пока дойдешь до дела, будет поздно.

— Ну хорошо, пойдем посмотрим, не попадем ли в дом через террасу.

Манхардта сразу оставили и сила, и отвага. Он чувствовал себя усталым, очень усталым и сломленным, как в первой стадии тяжелого гриппа. Все это его уже не развлекало. Еще один попусту пропавший день. Пропавший? Разве он не встретил Сузанну?

Выйдя на террасу, они обогнули два садовых столика и выяснили, что высокие стеклянные двери только прикрыты, но не заперты. Очень удачно. Кох тут же их распахнул.

— Эй, герр Томашевский, привет! — окликнул Манхардт.

Ответа не последовало. Ловушка? Вряд ли. Не размышляя об опасности, они вошли в продолговатую комнату, где стояла полная тьма, поскольку все шторы были спущены. Когда Манхардт затянул за собой тяжелую бархатную портьеру, Кох снова включил фонарик.

— Ого! — воскликнул Кох.— Сплошной антиквариат!

— Чиппендейл,— определил Манхардт.— Неплохо. Ну, парень сидит просто на золотой жиле…

Они оглядели соседние комнаты и убедились, что Томашевского нет дома. Рассчитывать найти здесь Фойерхана не приходилось.

— Начнем с подвала или с комнат наверху? — спросил Кох.

— С подвала. Она утверждает, что там, внизу, настоящий каземат, бывшее бомбоубежище. Идеальное укрытие… Это двери в подвал?