Приговор - Джеймс Шиан Страница 98

– Что должно произойти завтра? – спросила Пат, когда они вышли на кухню подкрепиться. В два часа ночи Джек налег на овсянку.

– Может ничего не произойти, – пожал он плечами.

– А ты на что надеешься?

– Надеюсь, что оба – и Эванс, и Брюм – дадут свидетельские показания. Я весь процесс вел именно к этому. Думаю, Джимми хочет их поставить на свидетельское место. Стрельба показала, что они нервничают. Понедельник обещает стать интересным днем.

Журналисты то ли почувствовали, что назревает развязка, то ли появились просто потому, что судебный процесс пошел к завершению, но у ступеней дворца правосудия собрались представители всех крупных радиовещательных компаний и Си-эн-эн. Все хотели взять интервью, и Джимми старался никого не обделить вниманием. Джек проскользнул внутрь через боковой вход.

– Сегодня грянет салют, – говорил всем адвокат, хотя и не уточнял, что имел в виду. – Наберитесь терпения, увидите сами.

Перед объективами Джимми чувствовал себя как рыба в воде. Он настолько свыкся с этой ролью, что вообразил себя «говорящей головой» от юриспруденции.

Судья появился в зале ровно в девять. Все уже были на местах и ждали его.

– Хотите что-нибудь обсудить перед тем, как мы пригласим присяжных? – спросил он. Никто не ответил. У Стэнтона почему-то стало тяжело на душе. – Итак, – повернулся он судебному приставу, – приведите присяжных. – Когда четырнадцать человек разместились на местах, посмотрел на Дикарло: – Защитник, можете начинать. Вызывайте первого свидетеля.

Джимми встал.

– Спасибо, ваша честь. – Он сказал это таким тоном, словно собирался произнести речь. – Защита приглашает на место для свидетельских показаний Джека Тобина. – В зале началось нечто невообразимое. Все заговорили наперебой. Джек покосился на присяжных: они занимались именно тем, чем положено, – впитывали все, что происходило вокруг.

Джек был, пожалуй, единственным, если не считать защитника, человеком, который не удивился. Он предвидел такую ситуацию.

Судья отчаянно пытался восстановить порядок. Ему уже досталось от прессы за то, что он однажды выставил из зала людей. И он не хотел идти на конфликт.

– Тише! Тише! Хотите, чтобы я выдворил вас за дверь? – Понадобилось пять минут и усилия четырех судебных приставов, чтобы люди подчинились. – Защитник, подойдите ко мне, – бросил судья Джимми. – Мы могли бы встретиться в моем кабинете. Вы бы нам сказали, что намерены предпринять, и мы бы все обсудили. Но вам обязательно надо бить на эффект, чтобы всех взбаламутить. Кстати, каковы ваши основания, чтобы вызывать представителя обвинения на место для дачи свидетельских показаний?

– Он свидетель, ваша честь. Его мотивировка предъявления иска в суд – чистая игра. Он не должен был выступать на этом процессе обвинителем.

– В таком случае вы должны были ходатайствовать о его отводе, мистер Дикарло. Такова законная процедура. А не вызывать его в качестве свидетеля в середине процесса. Что скажете, Джек?

– Он уже установил из показаний других свидетелей, что я защищал Руди и что пригласил Марию на работу до того, как стал прокурором. Не понимаю, что еще ему нужно?

Стэнтон покосился на Джимми:

– Итак?

– Полагаю, присяжные должны это услышать от самого мистера Тобина.

Внезапно лицо Стэнтона озарилось улыбкой.

– Учтите, мистер Дикарло: надо быть осторожнее в своих желаниях. Вам могут разрешить то, что вы просите. – Продолжая улыбаться, он откинулся на спинку стула. – Джек, я намерен удовлетворить просьбу защиты. Вы будете давать показания.

– Хорошо, ваша честь.

Судья проинструктировал присяжных, что они должны воспринимать показания Джека как любого свидетеля.

– Как видите, мистер Тобин один, с ним нет другого юриста. В силу этого ему будет затруднительно устраивать перекрестный допрос себе самому. Поэтому я собираюсь предоставить ему некоторую свободу в ответах. Защитник, можете продолжать.

– Спасибо, ваша честь. – Джимми поклонился судье. Затем он заставил Джека рассказать присяжным, сколько лет тот занимается юридической практикой и каким образом стал прокурором штата округа Кобб. Джек сообщил лишь самое основное. – Вы защищали Руди Келли – это так?

– Да.

– И от его имени подавали апелляцию в Верховный суд? Третью по счету апелляцию?

– Подавал.

– Разве вы не изложили в ней те же аргументы, которые привели на нашем процессе: выделение расследования изнасилования в отдельное дело, шаткость признания Руди Келли, Джеронимо Круза?

– Нет. Ваша честь, могу я объяснить?

– Прошу вас, мистер Тобин.

– Перед Верховным судом был поставлен вопрос, являлся ли Руди Келли виновным или невиновным. Действия этих двоих, обвиняемых на нашем процессе, рассматривались лишь в той мере, в которой они могли определить виновность или невиновность моего клиента. В то время я не располагал признанием Джеронимо Круза. Ходатайствуя перед Верховным судом, ничего не знал о письме 1988 года и о том, что его скрыли. Все это ключевые моменты. Заполучив Круза, мы имели возможность провести анализ ДНК. Эта улика и признание убийцы окончательно рассыпали дело Руди Келли, но зато стало окончательно ясно, какие действия совершили люди, против которых я выдвинул обвинение.

Клей Эванс готов был своими руками задушить Дикарло. Он до посинения доказывал адвокату, что не следует вынуждать Джека Тобина давать показания.

– Джимми, он слопает вас с потрохами!

– Пусть только попробует. Я его быстро обломаю. – Адвокат проявил такую напористость, что Четвертый в итоге сдался. Но теперь, слушая Джека в зале суда, понял, какую совершил ошибку. Один ответ – и прокурор сформулировал все аргументы против него и Брюма.

Между тем Дикарло пропустил мимо ушей последние слова свидетеля.

– Правда ли, что вы заняли пост прокурора с единственной целью преследовать в судебном порядке этих двух государственных служащих? – Адвокат сделал жест в сторону скамьи подсудимых, откуда на него сверкали глазами две довольно жалкие фигуры.

– Нет. Могу я объяснить, ваша честь?

Судья едва заметно усмехнулся:

– Прошу вас, мистер Тобин.

– Я разговаривал с Марией Лопес до того, как получил этот пост. Она рассказала мне о письме, присланном в 1988 году из полицейского управления Дель-Рио. Тогда я понял, что обвиняемые на сегодняшнем процессе что-то скрывают, и решил, приступив к работе, провести расследование. Я не беседовал с Крузом и не отдавал ДНК на анализ, пока не начал работать прокурором штата, следовательно, до того момента не мог знать, что убийца – Джеронимо. Стал бы я прокурором штата, если бы Руди Келли отпустили на свободу? Возможно, нет. Признаю, мне не давало покоя желание выяснить все факты, связанные с тем, что казнили ни в чем не повинного молодого человека, а затем в законном порядке наказать совершивших преступление. И я решил не отступать.