Будильник в шляпной картонке. Колокол смерти - Энтони Гилберт Страница 90

По дороге в его неутомимой голове проворачивались различные аспекты этого необычного дела. Крук предположил, что Гуверолицый – сообщник Фентона и что Фентон придумал довольно неуклюжий способ проникновения в обыкновенный пансионат для передачи драгоценностей, которые уже стоили жизни одному человеку и, по всей вероятности, приведут на виселицу другого. Однако же, рассудительно подумал Билл, если все обстоит именно таким образом, каким боком причастен к этой истории наш Лис?

Дабы последовательность событий имела хоть какой-то смысл, следует предположить, что ему было известно о том, что изумруды находились в распоряжении Фентона, как и о хитроумном способе, каким тот собирался передать их Гуверолицему. Последний, если верить Брейди, ушел из Драммонд-Хауса очень рано; из этого следует, что Лис либо был одним из постояльцев пансионата, либо поджидал Гуверолицего снаружи. Последний, разумеется, узнал его и сразу понял, какая ему грозит опасность, – отсюда его отчаянное обращение к Феррису. Но попытка укрыться в безопасном месте успеха не имела. Лис, рассуждал сам с собой Билл, последовал за ним в церковь, заколол его и унес изумруды – те самые таинственные изумруды, о которых ничего не было известно после того вечера, когда погиб Уркхарт.

У Крука своя теория, продолжал свой внутренний монолог Билл, пока ноги автоматически несли его к дому, а ум упорно отказывался воспринимать окружающее, у Крука своя схема, но посмотрим, как вписывается в нее Берти Феррис. У нас есть все основания предположить, что Лис имеет отношение к его исчезновению. Во всяком случае, именно через него миссис Феррис получила анонимное письмо. Никто не знает, где удерживают мальчика, но я бы лично не удивился, если бы он обнаружился в Придо-Креснт. Да, но как это соотносится с другими частями ребуса? С какого перепуга Лису беспокоиться, повесят Фентона или он избежит виселицы? Ясно ведь, что мальчика похитили только для того, чтобы Феррис не дал своих показаний. А какие это могут быть показания, кроме того, что он видел Фентона рядом с мастерской Уркхарта? Но если Лис украл изумруды у Фентона и убил его сообщника, тогда, конечно, чем быстрее повесят Фентона, тем для него лучше. Следовательно, ему нужно сидеть тише воды ниже травы и носа не высовывать. Или, может, Феррис видел его в тот день и теперь собирается заявить об этом в суде? Но если так, почему он не сказал об этом Круку? И почему уже закрыл церковь, а потом вернулся? Да нет же, нет, вся история раскрывается так же чудесно, как японские цветы, которые ставишь в воду и уже через пять минут у тебя ощущение, словно ты очутился в Кью-Гарденс ^[30]. Есть еще одна возможность, которую Крук упустил, а именно: Фентон и Лис – сообщники, а Гуверолицый влез в их дела. Предположим, он узнал слишком многое и его следовало убрать с дороги. Предположим, это с Лисом должен был встретиться Фентон в Драммонд-Хаусе, а Гуверолицый их выследил и каким-то образом ухитрился выкрасть изумруды и ускользнуть с ними. А Лис об этом прознал, проводил его до церкви, прикончил и вернул себе камни.

У Билла голова шла кругом.

Далее он подумал, что следующим шагом должно стать доказательство некоторых из этих предположений, каких именно, неважно – любая соломинка покажет, в какую сторону дует ветер.

На следующее утро мужчина в форменной одежде газовщика позвонил во входную дверь дома по адресу Придо-Креснт, 38, и заявил открывшей ее женщине, что у него имеется инструкция проверить все газовые колонки и плиты в доме.

– Так ведь их только десять дней, как поставили, – кисло возразила та.

– Ничего не могу поделать, мэм. В одной квартире произошла утечка газа, старая дама едва не задохнулась, и нам велено обойти весь дом и убедиться, что все в порядке.

Женщина – на вид ей можно было дать от двадцати восьми до сорока – не очень-то любезно посторонилась и провела его на кухню. Газовщик, казалось, никуда не торопился. Он осмотрел заслонку, задал целую кучу вопросов, на которые женщина отвечала быстро и отрывисто, затем проследовал в примыкающую к кухне столовую. Здесь в стену была встроена небольшая газовая плита, не требовавшая никакого ухода.

Покуда он возился с ней, хозяйка раздраженно кудахтала:

– В первый раз с таким сталкиваюсь. Вы должны были хоть незадолго предупредить о своем приходе. Половина дома не убрана…

– Меня это не волнует.

– Кровати не застелены.

– Да я и не собираюсь ложиться.

– Так или иначе, пока вы здесь понапрасну тратите время, я должна навести порядок наверху.

Она вылетела из комнаты, и, услышав ее шаги на лестнице, он встал и неслышно подошел к двери. Шаги стихли – очевидно, она дошла до верхнего этажа и принялась за уборку. Он поспешно собрал свои инструменты и вышел в коридор.

– Могу я подняться, мэм?

Она перегнулась через перила.

– Сначала посмотрите внизу еще одну горелку. Сейчас покажу.

Похоже на гостиную, подумал он; облезлые двустворчатые двери, которые, если их закрыть, делят комнату надвое. Но сейчас они были распахнуты. В глубине виднелся камин, который, судя по его запущенному виду, не зажигали уже несколько дней. Впереди – старомодная газовая колонка, пыхтящая и булькающая из-за скопившегося в трубках воздуха. Дабы оправдать свой визит, ему пришлось заняться починкой, и прошло несколько минут, прежде чем он вновь попросил разрешения подняться.

Она показала ему просторную спальню на втором этаже и позади нее еще одну комнату, в которой, судя по ее виду, сейчас никто не жил: тут стояла железная кровать, покрытая стеганым одеялом сероватого цвета, вокруг были разбросаны многочисленные чемоданы и баулы. На этом же этаже имелась ванная с еще одной столь же старомодной газовой колонкой, доставившей ему некоторые трудности. Затем хозяйка повела его на верхний этаж.

– Ну, здесь вам вообще делать нечего, – брюзгливо сказала она. – В этой комнате живет служанка, и сами видите, какой тут бардак. Сейчас к врачу пошла, говорит, прыщи замучили. Ничего удивительного, особенно если посмотреть, на что она спускает всю свою зарплату. Мне в ее возрасте, если выскочил прыщ, давали сенну, и вскоре все проходило. А сейчас – то один врач, то другой, неудивительно, что на работу времени не остается.

Посетителю – звали его Коксом – было ясно, что постель застелили только что, в изножье валялась одежда, подушки были поспешно взбиты и брошены одна на другую. Если это действительно комната служанки, то постоянно отапливаться она скорее всего не должна, большинство хозяек вроде этой считают подобное излишним. Да и плиту здесь, видно, давно не зажигали. Он принялся сметать с конфорок пыль и пепел от сигарет, подобрал окурок и как бы машинально сунул его в карман. Обстановка комнаты была на редкость скудной. Желтого цвета умывальник, той же окраски комод, несколько крючков на стене, где была развешана одежда, небрежно прикрытая кретоновой занавеской. Женщина подошла, чтобы поплотнее задернуть ее, и возившийся у плиты Кокс, воспользовавшись тем, что она оказалась к нему спиной, незаметно положил ладонь на подушку. Она была еще теплой. Убрать руку он не успел, потому что в тот же момент женщина повернулась.