Тайна мраморного херувима [= Путеводитель для ангелочка ] - Фиона Келли Страница 9

Прошло десять минут. Девочки терпеливо ждали.

— Мне очень жаль, — извинилась Трейси за своего отца. — Типичная картина — папа уходит звонить, говорит о делах, и это всегда тянется дольше, чем он думает.

Еще через несколько минут Белинда предположила:

— Вероятно, он не может найти телефон? Или это он сам заблудился и не может нас найти?

— Нет, все о’кей — кажется, я его вижу. — Трейси помахала рукой отцу. — Вон он идет. Могу поспорить, что он широко улыбнется и скажет: «Вот видите — я же говорил, что быстро вернусь, верно?»

Однако, когда мистер Фостер подошел к ним, на его лице не было улыбки.

— Простите, что задержался, — пробормотал он. — Все затянулось дольше, чем я предполагал.

— Что-то случилось, папа? — спросила Трейси. — Какие-то осложнения?

— Можно сказать, что так. — Отец немного помолчал, потом сказал: — Давайте поднимемся на верхний этаж. Я слышал, что там очень приятное кафе — посидим за чашечкой чая.

С верхнего этажа открывалась чудесная панорама города. В кафе было самообслуживание, так что они постояли в очереди, взяли чай и пирожные на четверых, а потом устроились за свободным столиком.

Трейси налила всем чаю, и за столиком воцарилось молчание. Ее отец был чем-то очень озабочен, а девочки с беспокойством наблюдали за переменой в его настроении.

Холли попыталась завязать беседу и сказала:

— Вероятно, это один из лучших видов на город, да?

— Пожалуй. — Мистер Фостер поставил чашку и спокойно сказал: — Вообще-то, это одна из причин, почему мы сюда поднялись. Мне хотелось, чтобы вы посмотрели на Париж — потому что, боюсь, больше вам не удастся его посмотреть.

Девочки онемели от неожиданности, а Трейси спросила:

— Что ты хочешь этим сказать, папа? О чем ты говоришь?

— Я не знаю, как сообщить вам эту новость — но мне придется это сделать… Сейчас, когда я разговаривал со своим офисом, мне сообщили неприятную вещь. Мне очень жаль, но планы переменились. Вы скорее всего этого не знаете, но мое агентство работает над рекламной кампанией одного из крупнейших виноделов Франции — со следующего сезона он собирается наладить экспорт своей продукции в США.

— Да, — подтвердила Холли, не понимая, что из этого следует. — Трейси говорила нам что-то об этом.

— Тем лучше. Ну и вот, что получилось: глава этой фирмы должен был встретиться с нами на этой неделе здесь, в Париже; однако человек он немолодой и неважно себя чувствует, и моя группа решила, что мы встретимся с ним завтра утром не в Париже, а в Бургундии. Это около двухсот миль отсюда. Вообще-то, они хотели, чтобы я поехал туда прямо сейчас, но я отказался.

Мистер Фостер немного помолчал, потом прокашлялся и продолжал:

— Так что сами видите — обстоятельства оказались сильнее меня. Как ни прискорбно, но мы проведем вместе остаток дня, а завтра утром мне придется посадить вас на первый лондонский поезд и ехать на совещание… Мне ужасно жаль, но выбора у меня нет.

Девочки переглянулись — сначала они застыли от неожиданности, но потом Трейси произнесла онемевшими губами:

— Мы уезжаем из Парижа завтра? Но папа…

Он потер лоб, словно его мучила головная боль.

— Боюсь, что так. Послушай, дочка, мне обидно не меньше, чем вам, но это не мое решение — я должен ему подчиняться…

Не успел он закончить фразу, как Трейси заявила:

— Папа, это означает, что наши каникулы практически закончились, не успев начаться!