Шерлок Холмс и болгарский кодекс (сборник) - Тим Саймондс Страница 9

На второй день пути, ближе к вечеру, поезд оказался в гористой местности. Величественные хвойные леса спускались к самой кромке возделываемых полей в долинах. Мы ощущали пряный и в то же время тонкий аромат сосновой смолы. По мере нашего продвижения сочные тона зелени потихоньку размывались.

Над нами вставали остроконечные вершины гор, прорезанных руслами полноводных быстрых рек, и грозящие сходом лавин горные перевалы, которые, казалось, никогда и никому не удастся преодолеть.

В одном месте подтаявший снег с ревом обрушился в гигантскую расщелину, напомнив нам о недоброй памяти Рейхенбахском водопаде, от подножия которого из черных глубин поднимаются вверх бесчисленные клочья тумана.

Мы любовались пышной весенней зеленью горных лугов, особенно яркой рядом с нетронутой белизной горных пиков, постепенно краснеющих под лучами солнца, которое опускалось в ущелье.

Наступившая в Европе весна прогревала гранит под скудным слоем почвы. Заросли цветов ложились заплатами на замшелые скалы. Вероника, огненно-красный водосбор, костенец, дикая примула и луговой сердечник соседствовали с островками белого клевера, который курчавился по берегам сверкающих горных потоков.

Прошла еще одна ночь. Мерно покачивающийся вагон доставил нас в речной порт Оршову. Путешествие в «Восточном экспрессе» подошло к концу.

Наш багаж ждал своей очереди, пока из вагонов выгружали живого медведя и несколько огромных панно с видами Санкт-Петербурга. К нам подошел начальник станции и, спросив, не англичане ли мы, передал записку от сэра Пендерела Муна. Британский посол, находившийся неподалеку, справлялся, не выберем ли мы время увидеться с ним в течение ближайшего часа возле Железных Ворот, как назывались лежащие неподалеку дунайские пороги.

Я отправился искать экипаж, а Холмс велел носильщику доставить наши вещи в контору Австрийско-Дунайской пароходной компании.

Через тридцать минут нас высадили у легендарных Железных Ворот, столь же восхитительно-грозного создания природы, как и Рейхенбахский водопад. Вода рушилась сквозь гранитную теснину стеклянными листами, и шум ее напоминал звуки далекого фортепиано, то и дело наигрывающего одну и ту же приятную мелодию в тональности соль мажор. Брызги разлетались в воздухе, словно дым над горящим домом.

Странно было видеть в таком первозданно диком месте группу мужчин, как будто выбравшихся на пикник, в коротких черных пиджаках с широкими лацканами, соломенных шляпах канотье и жемчужно-серых перчатках. Они скакали по сырым камням, словно дикие козы на Хайберском перевале. Двое или трое из них несли в руках подзорные трубы. Ветерок доносил до нас их голоса, приглушенные расстоянием.

Какой-то человек, сидевший в одиночестве на краю каменного карниза и как будто завороженный мерцанием кипящей внизу воды, при виде нас поднялся и стал карабкаться вверх, нам навстречу, неуверенными движениями выдавая свой не юный уже возраст.

– Мистер Холмс и доктор Уотсон, я полагаю? – осведомился он с приятной улыбкой.

– А вы, надо думать, его превосходительство британский посол? – ответил я вопросом на вопрос.

Он протянул руку:

– Совершенно верно. Простите, что прервал ваше путешествие, но я хотел переговорить с вами до того, как вы отправитесь в Софию. Я так понимаю, что вы взялись исполнить поручение принца Фердинанда, – тут он понизил голос и продолжил совсем тихо, – в надежде вернуть некое пропавшее сокровище, как мне кажется?

Я опустил голову, невольно насторожившись. Вряд ли нашему расследованию пойдет на пользу то обстоятельство, что некоторые его подробности уже известны дипломатическому корпусу.

Посол испытующе посмотрел на меня:

– Могу ли я спросить, доктор Уотсон, взяли вы с собой ваш знаменитый армейский револьвер?

– Конечно, сэр Пендерел, – ответил я. – Но, как вы знаете, мы здесь для того, чтобы вернуть Зографское евангелие, а не состязаться в стрельбе.

– Возможно, поиски древней рукописи представляются вам делом простым и неопасным, но вы на Балканах, – парировал посол. – Хотя вооружение местных убийц скорее представляет интерес для археологов и хранителей Британского музея, оно способно наносить нешуточные раны. Вон там, – он указал в сторону Болгарии, за Дунай, – вот-вот закончится смертельная игра. Принц постоянно рискует пасть от руки наймитов, подосланных русскими. Вам предстоит отправиться вместе с ним в самые глухие и отдаленные уголки Европы.

– Принц предупреждал нас об этом, – отмахнулся я.

– А вы приняли это за шутку? – строго вопросил сэр Пендерел. – Я прошу вас отказаться от этого заблуждения. Опасность слишком велика. Политические убийства входят в моду по всей Европе. Их жертвой стали русский царь и французский президент [14]. Почему болгарский великий князь должен быть исключением?