Последний шанс - Марина Серова Страница 9
Последний шанс - Марина Серова читать онлайн бесплатно
Менделеев открыл свою таблицу во сне, а Пушкин во время сна сложил некоторые свои стихотворения. Чем я хуже? Я задремала, но почти сразу же очнулась. В голову одна за другой пришли две мысли. Они заставили вскочить с постели и на цыпочках подкрасться к двери. Я прислушалась. Анночка гремела кастрюлями на кухне, а Вован гонял хозяйский телевизор. Я прошмыгнула в Макаркину спальню.
Так, сначала проверим клавиатуру. К моему разочарованию, она оказалась чистой. Я пораскинула мозгами и взялась за шнур. Компьютер был подключен к сети через сетевой фильтр «Заслон». Ура! Поближе к розетке на проводе выделялось несколько красненьких пятнышек. По внешнему виду — лак для ногтей. Я пристально посмотрела на компьютер, словно ожидала, что он заговорит и расскажет обо всех преступлениях хозяев. Мое внимание привлек кактус — жертва радиации. Кажется, обычно цветы клонятся к источнику света, а этот упрямо отворачивается от окна.
Я припомнила планировку в кабинете. Да, там несчастное растение не нарушало бы законов биологии.
Словом, не крал, Макарушка, никто твоего компьютера. И есть у меня подозрение, что тебе это хорошо известно. Зачем тебе надо устранить меня из города, я пока не докопалась, но обязательно выясню. Я вредная, упорная и не люблю, когда мною пытаются манипулировать. Я все разузнаю, чего бы мне это ни стоило. Очень опрометчивое заявление.
Стараясь не шуметь, я спустилась по лестнице и выскочила из дома.
Теперь в гараж. Слава богу, Вован его не запер. Рядом с моей «девяткой» стояла белая «Нива». С минуту я раздумывала, не воспользоваться ли мне ею. Отсутствие ключей — не проблема. Мои колебания прервал появившийся на пороге Бася. Он не рычал, не лаял, не делал угрожающих движений, а улегся у входа, наблюдая за мной и давая понять, что разворовывать хозяйскую собственность не позволит.
Стараясь не поворачиваться к псине спиной, я принялась ставить запаску.
Одного этого обычно хватало, чтобы испортить мне день, но сегодня я уже притерпелась к крупным и мелким неприятностям. Возилась я долго. Руки тряслись, я покрылась испариной и дрожала от сквозняка. Оброненные инструменты мешал искать сумрак: свет включить я не рискнула.
Закончив работу, я украдкой пробралась до ворот и настежь их распахнула. Выезжая со двора, я успела заметить, как из дома выскочил Вован, но было уже поздно-я вырвалась на свободу.
На третьей космической скорости промчалась по деревне. Гуси, утки и коровы врассыпную разлетались из-под колес. Обошлось без жертв. Как сумасшедшая, я вылетела на трассу. Глянула в зеркальце — никого. Можно сбросить скорость, не ровен час, кого-нибудь сшибу.
Как и предсказывал Вован, зарядил мелкий моросящий дождик. Смеркалось.
Фары с трудом освещали мокрую дорогу. Сумерки — самое неприятное время. Без фар темно, но и с ними не намного светлее.
Машин было мало. Навстречу промчался «КамАЗ», и минут пять я ехала в абсолютном одиночестве. Потом из зеркальца заднего вида в глаза ударил яркий слепящий огонь. Следовавший за мной грузовик врубил дальний свет. Я посигналила. Никакой реакции. Я выглянула в окно и узнала давешний «КамАЗ». На мои гудки он отреагировал тем, что прибавил газу. Я забеспокоилась. Что за безобразие? «КамАЗ» неотвратимо приближался. Безумие! Дорога, как каток. Я выдавливала из «девятки» все, что могла, но у него движок сильнее. «КамАЗ», задев багажник моей машины так, что она подпрыгнула, пошел на обгон, оттесняя меня к обочине. Мне оставалось только молиться.
Показалась встречная фура и пяток следовавших за ней машин, собиравшихся обойти ее, как только они минуют нас. Увидев «КамАЗ», они дружно взвыли и ругательно заморгали фарами. Ему пришлось отстать. Может, резко развернуться и пристроиться за ними? У «КамАЗа» совершить быстрый разворот не выйдет. Но нужный момент был упущен.
И снова гонка. Мы влетели на мост через поросшую камышом речушку.
«КамАЗ» понесся по встречной полосе и поравнялся со мной. Сейчас толкнет, и я полечу вниз. Я ударила по тормозам и дала задний ход. А он проскочил вперед.
При спуске с моста дорога довольно резко сворачивала влево. Водитель «КамАЗа» попробовал повторить мои действия, но не справился с управлением. Огромные колеса заелозили по лужам. Машину развернуло почти на девяносто градусов, и она, мягко соскользнув в кювет, завалилась набок.
Я поскорее проскочила опасный поворот и минут пятнадцать неслась, как угорелая, хотя понимала, что преследовать меня некому. Пережитый стресс гнал вперед. По тарасовским дорогам так ездить нельзя, но об этом я вспомнила, лишь сильно стукнувшись на колдобине. В моторе что-то заурчало, машина задергалась.
Столкновение с «КамАЗом» на пользу ей не пошло. Я только успела подрулить к обочине, как мотор заглох.
Намертво вцепившись в руль, я таращилась на пустынную дорогу впереди.
Накрапывал серенький дождик, оставляя на капоте смешные кляксы, а по стеклам стекал редкими дорожками слез. В природе над всеми прочими возобладал серый цвет: ни тебе желтого листочка, ни синички, ни банки из-под колы. Серое небо над мокрым асфальтом да по краям дороги унылые голые столбы. Безрадостная картина. Будто специально для больного человека, чтобы он не чувствовал себя лишним на празднике жизни.
Чепуха в моей голове на какое-то время затмила все разумные предположения и предложения. Надо было что-то делать, и я, сделав над собой грандиозное усилие, расцепила скрюченные пальцы, положив руки на колени.
Потребность в действиях на этом исчерпалась, и я замерла опять, ощущая себя полной развалиной.
Где-то в недрах носа рокотало при каждом вдохе, хотя я уже давно дышала ртом. Горло горело, во рту пересохло, в ушах стреляло (слава богу, только в ушах), перед глазами стоял туман. И, как назло, именно в тот момент, когда от человечества ждешь жалости и понимания, какие-то идиоты решили меня прикончить, словно сговорившись с вирусами гриппа и гнусными стафилококками. Не дождутся!
Чувство противоречия — одно из самых загадочных. Повинуясь ему, люди иногда совершают подвиги, безумства и прочие великие поступки. Взять, к примеру, меня: я выпрямилась, грозно высморкалась (слышали бы меня недоброжелатели — заработали бы икоту, изжогу и ночные страхи) и попыталась завести машину. Сейчас главное — добраться до дома, до горячей ванны, до шерстяного одеяла. Вот высплюсь, подлечусь и пойду воевать. М-да, машина не заводилась. Я обозвала ее сначала цензурно, потом нецензурно, потом извинилась и стала заискивающе умолять о снисхождении. Тщетно. Очередная шутка судьбы неожиданно развеселила меня.
— Чудесно! — хрипло воскликнула я и истерически засмеялась. Пятьдесят километров до города, ночь, дождь, и рядом рыщут убийцы! Смешно! Как ни странно, мысли прояснились. Не до кристальной, конечно, чистоты. Поэтому я не придумала ничего лучше, чем, стеная и ругаясь, вылезти из салона и встать в соблазнительную позу: рука на капоте, левая нога выдвинута вперед и полусогнута в колене, нежный взор блуждает в поисках спасителя. Слегка портили картину частые звучные сморкания, но кому не нравится, может выключить звук. Мимо, спеша к женам, детишкам и любовницам, пронеслись «Запорожец», «Нива» и новенькая «Нексия». От потоков грязи из-под их колес мне удалось как-то увернуться. Почти. Но ноги успели промокнуть, рука соскальзывала с заляпанного капота, выставленное колено посинело и покрылось пятнами, а застывший оскал на моем личике мог привлечь лишь любителя киноленты «Восставшие из ада-111».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments