Тело Милосовича - Алексей Митрофанов Страница 9

17 марта Филатов вылетел в Белград. Он следил за событиями по новостям, надеясь, что бывшего сербского лидера похоронят все-таки в России и никуда ехать не придется. Но когда по телевизору показали, что его сын Марко получил тело отца в Гааге и отправил самолетом в Белград, стало ясно — лететь придется.

Он подивился иронии судьбы Слободана, которая устроила все так, что его жена и сын приехать проститься не могут, а он, чужой человек, — может. Случайно это вышло или преднамеренно, но на жену и сына Слободана на родине были заведены уголовные дела, и в случае приезда им грозил арест. Это обстоятельство играло на руку властям. Похороны в присутствии семьи, да еще если бы эта семья захотела выступить и обвинить власти Сербии в выдаче его трибуналу, могли перерасти в акт политического протеста.

Людей на пятничный дневной рейс до Белграда — один из двух, второй вылетал вечером — было немного. И в зале, и потом возле трапа Филатов все искал глазами Марко или Миру, но так их и не увидел. Он знал, что их и не будет, но все же было интересно — а вдруг проблема как-то разрешится и им позволят приехать?

Судя по их отсутствию, приехать не позволили. То есть приехать не возбранялось, но власти не дали гарантий безопасности и беспрепятственного возвращения обратно в Россию. Филатов на мгновение представил себя на их месте и ощутил бессилие человека перед государством, которое на него ополчилось.

Он летел бизнес-классом. Места по соседству заняли Геннадий Зюганов, Сергей Бабурин, Константин Затулин, другие известные персоны. Все представители основных думских партий были в сборе. Он отметил большое количество корреспондентов центральных телеканалов и крупных газет. Был Андрей Колесник из «Коммерческого вестника». Они кивнули друг другу.

Основную массу пассажиров составляли сербы. Филатов попытался определить, кто из них летит на похороны Милосовича, а кто — по своим делам, и не смог. Наверное, в основном летели по своим делам. Сербы возвращались домой из Москвы, а русские летели в Сербию по работе.

Когда самолет набрал высоту и всем позволили отстегнуть ремни, стюардесса поставила для пассажиров фильм. Случайно так получилось или нет, но Филатов с удивлением узнал голливудский триллер «Загнанный» с Бенисио дель Торо в главной роли. «Неподходящее развлечение», — подумал он и стал ждать, что будет дальше.

Дель Торо играл в фильме бравого американского спецназовца, воевавшего против сербов в Косово и в итоге тронувшегося рассудком. При этом сербы только то и делали, что на фоне пожара расстреливали «мирных» мусульман, а актер крался ящерицей по стене, чтобы восстановить «справедливость».

Как попал антисербский фильм в самолет, совершающий рейсы в Белград, оставалось только догадываться. Возможно, самолет раньше летал в другие страны и фильм сохранился с того времени.

Когда киношный командир сербов спросил у своих подчиненных, сколько еще албанцев в деревне осталось в живых, настороженно молчавшие пассажиры в задних рядах не выдержали. Один из них встал, подошел к проводнице и что-то негромко, но довольно резко сказал ей по-сербски. Она кивнула, ушла за перегородку и поставила другой фильм. В микрофон извинилась за технические неполадки. Обстановка в салоне разрядилась.

Филатов оглянулся. Геннадий Зюганов разговаривал с Сергеем Бабуриным, а место рядом с Константином Затулиным пустовало. Он подумал, не подсесть ли к тому и не пообщаться ли, но потом передумал. «Наговорюсь еще, — решил он, — будет время». И опять ошибся. Он не мог знать, что времени для общения с коллегами у него в Белграде почти не останется.