Фактор страха - Чингиз Абдуллаев Страница 9

Егор Фанилин, настройщик роялей, был альфонсом и не видел вэтом для себя ничего обидного, тем более что в таком качестве пребывалпоследние двадцать лет своей жизни. Симпатичный, хорошо воспитанный,закончивший консерваторию и в меру начитанный, он нравился женщинам с первоговзгляда. К своим сорока сохранил удивительно стройную фигуру и густые, светлые,вьющиеся волосы. Он тщательно следил за собой, всегда был чисто выбрит,благоухал хорошим парфюмом, даже умудрялся элегантно одеваться. И все для того,чтобы охмурить очередную жертву и сесть ей на шею.

Когда Егору было пять лет, отец ушел из семьи к другойженщине под тем предлогом, что она больше подходит ему в духовном плане, чемжена. Отец заведовал библиотекой и считал себя прямо-таки воплощениемдуховности. Мать преподавала в школе пение и на свою скромную зарплату растиладвоих детей. С малых лет Егора баловали мать и старшая сестра, выполнявшие всеего прихоти. В маленьком тиране души не чаяли еще две женщины — незамужняясестра матери и бабушка. Постепенно мальчик проникся уверенностью, что никто неможет ему ни в чем отказать.

Первый щелчок судьбы он получил при попытке поступить вМосковскую консерваторию. Мать была в отчаянии, Егора могли забрать в армию.Она объездила несколько городов, подключила всех своих близких и не оченьблизких подруг и родственников, и наконец в далеком азиатском городе нашлаконсерваторию, где почти гарантировали поступление за определенную плату.

В этом городе молодые люди стремились попасть наюридический, чтобы обеспечить себе будущее прокурорскими и судейскими взятками.В консерваторию поступали в основном женщины. Попадались, конечно, и парни, те,которым не удалось никуда поступить, и теперь они искали в консерваторииспасения от армии.

На семейном совете решено было продать загородный домбабушки, где семья обычно отдыхала в летнее время. На образование мальчикатребовались расходы. Дом продали, мать, прихватив с собой своего оболтуса,отвезла деньги в далекий азиатский город и передала вороватому типу с бегающимиглазками, председателю приемной комиссии. Тип слово сдержал, Егора вконсерваторию приняли, а мать, счастливая, вернулась домой.

В студенческом общежитии царила свобода и сексуальнаяраскрепощенность. В первые несколько месяцев Егор умудрился пропустить половинузанятий, зато обзавелся подружками из числа студенток своей группы. Нравы вгородке были несколько иные, чем в его родном местечке.

Студентки делились на две группы. Живущие в общежитии готовыбыли встречаться с любым парнем, если даже он им не особенно нравился. Те, чтоприезжали в консерваторию на папиных служебных машинах, на однокурсников необращали никакого внимания, твердо зная, что достойного жениха им выберутродители и что только с их согласия они могут выйти замуж. С первыми былоинтересно, они легко знакомились, охотно общались с Егором. Со вторыми неполучалось ничего. Ко второму курсу стало ясно, что ни Моцарта, ни Шуберта изФанилина не выйдет. Оставалось доучиваться в этом жарком городе, терпеливодожидаясь получения диплома.

Он пробовал знакомиться с девушками из второй группы, нонаталкивался на легкое презрение и почти не скрываемое пренебрежение. Это былообидно. На третьем курсе ему уже не хватало тех пятидесяти рублей, которыеежемесячно присылала мама. И тогда появилась в жизни Егора Фатима Теймуровна.Женщина невероятных габаритов и большого сердца. Она работала заведующейстоловой и давно обратила внимание на смазливого паренька, выделявшегося своейсветлой шевелюрой. Фатима Теймуровна была вдовой, а южное солнце делает людейненасытными в любви. То ли Егор обратил на нее внимание, то ли она на него, онтеперь уже точно не помнил. Однако ночь, проведенную с этой женщиной, вспоминалс удовольствием. И хотя она ему годилась в матери, ее бурный темпераментвеликолепно сочетался с молодостью и силой Егора.

Через две недели его снова потянуло к ней. На этот раз онаутром всунула ему в карман двадцатипятирублевку, по тем временам деньгинемалые. Весь день Егор мечтал о том, как швырнет их в лицо оскорбившей егоженщине. Но к вечеру успел их потратить, утешая себя тем, что, как толькополучит перевод от матери, сразу вернет. Теперь ему приходилось существоватьтолько на эти пятьдесят рублей, стипендии ему давно не платили. Из-занеуспеваемости.

Следующую купюру того же достоинства он потратил незадумываясь, и с тех пор больше не мучился угрызениями совести. На четвертомкурсе Егор просто переехал к Фатиме Теймуровне, и оставшиеся два годапромелькнули как прекрасный сон. Он постоянно был сыт, при деньгах, не говоряуже о любовных утехах.

Но всему рано или поздно приходит конец. По завершении учебыон тепло простился с гостеприимной женщиной, оказавшейся для него настоящейнаходкой. Возвращение в родной город оказалось безрадостным и унылым. Впередимаячили долгие годы работы в музыкальной школе безо всяких перспектив наприличную работу и, как следствие, на нормальную жизнь.

И он решил снова попытать счастья в Москве. И это едва незакончилось крахом. Деньги быстро исчезли, найти работу не удавалось. В концесемидесятых — начале восьмидесятых во многих домах еще стояли рояли и пианино,появившиеся в квартирах во время дефицита шестидесятых. Егор устроилсянастройщиком роялей и вскоре обзавелся обширной клиентурой. В те времена ещеможно было сносно существовать на сто — сто пятьдесят рублей. А в некоторыемесяцы он зарабатывал по двести, а то и триста. Но это его не устраивало.

Он мечтал о московской квартире, московской прописке инастоящих деньгах. И его мечты сбылись. Он женился на Катеньке, дочеригенерала, который к этому времени вот уже пять лет лежал на кладбище, пугаялюдей своим громадным бюстом. Катенька оказалась девушкой самостоятельной ихорошо обеспеченной. Она прописала Фанилина в свою четырехкомнатную квартиру, ион наконец получил вожделенную прописку, а в подарок от тещи автомобиль.

Возможно, они прожили бы с Катей до конца дней своих. Ночерез три года после свадьбы Фанилин сорвался. Он был непроходимо глуп, дажетуп, научился это скрывать за многозначительным молчанием. Но не всегда это емуудавалось. Книг Фанилин не любил, журналов и газет не читал, информационныесообщения навевали на него скуку. Привлекали его только видеомагнитофон ипорнофильмы, которые он смотрел тайком от жены. Эти фильмы порождали массуприятных фантазий, которые можно было немедленно воплотить в жизнь. Стоилотолько выехать на Горького, как тогда называлась главная улица столицы, позжепереименованная в Тверскую.