Западня Данте - Арно Делаланд Страница 9

— Свободен, друг мой! И на сей раз без дураков! Я свободен!

Эмилио догнал его и положил руку на плечо.

— Я буду признателен тебе за это до конца жизни! — сказал Пьетро.

— Да, я понимаю, как ты счастлив. Но не обманывай себя и помни, что эта свобода условна. Знай, я постоянно буду присматривать за тобой, являясь гарантом твоего поведения перед лицом дожа и Совета десяти.

— Да ладно, Эмилио! Я же сказал, что выполню миссию! И я ее выполню. Ты меня знаешь: я закончу это дело раньше, чем все полагают.

— Сомневаюсь, что это будет так легко, Пьетро. Дело очень серьезное. Ты и сам это увидишь не далее как нынче вечером.

— Нынче вечером? Но… Я собирался отметить освобождение кое с кем из моих благородных друзей, которых давно не видел, получить немного ласки от венецианских гризеток и выпить много вина. Естественно, пригласив на этот праздник и тебя. — Пьетро замолчал под серьезным взглядом Эмилио.

Виндикати сжал его плечо.

— Нет, то, что тебе нужно увидеть, не терпит отлагательств. И даже речи быть не может о твоих бывших любовницах. Особенно о той, кому ты обязан заключением… Пьетро… Анну Сантамарию отослали из Венеции.

— И куда же?

— В место, о котором тебе полезнее не знать. Не забывай, у многих патрициев на тебя зуб. Начиная с Оттавио.

Виравольта нехотя кивнул:

— Не беспокойся. Я еще не спятил. Анна… Черная Вдова, как ты ее называл, хотя она вовсе не черная и не вдова! Ее единственное прегрешение в том, что она любила меня… — В его глазах промелькнула печаль. — Как и мое, кстати. Но, мой друг, все это… Все это в прошлом. — Он снова улыбнулся. — Я смогу держать себя в руках, клянусь.

Эмилио нахмурился. Откинув полу черного плаща, он достал кожаную папку с железной застежкой, из которой виднелись уголки веленевой бумаги.

— Пьетро… Я вынужден еще раз тебя предостеречь. Ты только что ступил в преддверие ада, поверь мне. Скоро ты и сам это поймешь. Вот рапорт полиции об убийстве, о котором я тебе рассказывал. Речь идет об актере Марчелло Торретоне, служившем у братьев Вендрамини в театре Сан-Лука. Прочти этот рапорт, прежде чем отправишься на место преступления, а затем сожги. Ясно?

— Ясно.

— Отлично. Ну, вот я и снова несу за тебя ответственность! — сказал Виндикати. — Пьетро, в этом деле я рискую честью и доверием. Вариант неудачи даже не рассматривается. Но если мы успешно завершим это дело, да с теми результатами, на которые я рассчитываю… Слава коснется не только меня одного, ну, почти… Ты отлично понимаешь, как приходится маневрировать что в Большом совете, что в сенате. Но кто знает? Быть может, передо мной откроются другие перспективы. В конце концов, Лоредано не бессмертен…

Пьетро улыбнулся. Виндикати немного расслабился и закончил:

— Пошли! Я приготовил тебе еще один сюрприз.

Во внутреннем дворе, перед Порта дель Фрумента, стоял молодой человек. Лицо Пьетро осветилось, когда его слуга рванулся ему навстречу.

— Ландретто!

— Наконец-то, хозяин! Я начал по вам скучать, и мне надоело часами ждать, когда вы пройдете по мосту Вздохов…

Они дружно рассмеялись. Ландретто, светловолосому слуге Пьетро, не было и двадцати. Щуплый молодой человек с очаровательной мордашкой, несмотря на длинноватый нос, служил Пьетро вот уже больше пяти лет, и его верность не вызывала никаких сомнений. Виравольта выудил его из клоаки в буквальном смысле слова. Избитый и ограбленный в таверне, пьяный вусмерть мальчишка плавал в луже собственной крови. Пьетро его выходил и приодел. Ландретто сам вызвался ему прислуживать. И стал для Пьетро другом. Он снабжал хозяина сведениями, выполнял поручения дам и Виравольты, доставлял записки и послания и изредка подбирал оставленные хозяином крохи. Служба у Виравольты имела свои преимущества — такие лакомые на самом деле, что Ландретто не отказался бы от нее ни за какие блага мира.

— Значит, вы предоставили мессира Казанову его участи?

Пьетро оглянулся на дворец и мысленно помолился за друга. Тот тоже получил пять лет за пренебрежение к святой религии. Еще одна искупительная жертва.

— Надеюсь, он выпутается.

— А вот это поможет вам окончательно стать самим собой, — изрек Ландретто, показывая принесенные вещи.

* * *

«Ну вот и готово».

Виравольта, стоя перед зеркалом, с удовлетворением рассматривал свое отражение.

Он вымылся и напудрился с особой тщательностью впервые за долгие месяцы. Завязав волосы в хвост, надел парик, протянутый Ландретто. Снова напудрился, улыбнулся и облачился в светлый венецианский камзол, украшенный каймой и золотым орнаментом. Затем набросил широкий черный плащ, поправил манжеты и воротничок рубахи, подпоясал ремешком и застегнул пряжку. Достал шпагу, встал в стойку и со свистом рассек воздух. Потом внимательно осмотрел искусно сделанную головку эфеса и с удовлетворением убрал шпагу в ножны. Заложил за пояс два пистолета и прикрыл их плащом, сунул в сапог тонкий кинжал и внимательнейшим образом осмотрел пуговицы на рукавах. Ландретто вился вокруг хозяина, щедро обрызгивая духами. Наконец Пьетро водрузил на голову широкополую шляпу, насвистывая, провел по ней пальцами и взял трость с набалдашником в виде льва.

Крылатого льва как символ Венеции.

— Ой, хозяин, вы кое-что забыли… — расплылся в улыбке Ландретто, протягивая черный цветок.

Пьетро улыбнулся в ответ, прикрепил цветок к петлице, тщательно разгладив лепестки, и еще раз посмотрел в зеркало. Мастер перевоплощения и маскировки. Виртуоз любви и соблазнения. Один из самых искусных бретеров Италии.

«Итак, Черная Орхидея снова в седле!»

Он улыбнулся еще раз:

— Я готов.