Влюбленные безумны - Наталья Андреева Страница 9

– Ананасы, персики, клубника… И это зимой! Какая роскошь! – продолжала восторгаться дама.

– Клубнички много, да… Ты заметила внимание государя к одной из дам? Умна, ничего не скажешь! Заинтриговала и исчезла! А он ее повсюду ищет.

– Но что скажет фрейлина Нелидова?

– Скажи лучше, что подумает жена? – расхохотался господин в красном камзоле. – Она уже решила, что дело в шляпе! То есть в шляпке. Не тут-то было!

– Ты думаешь, что…

Голоса вдруг смолкли. «Как неловко получилось! Я ведь подслушивала! – застыдилась Александра. – Что мне за дело до придворных сплетен?»

– Вот вы где, прекрасная маска!

Александра оглянулась. Дама в желтой робе и ее кавалер куда-то исчезли, а перед ней стоял тот самый великан.

– Бал уже заканчивается, – грустно сказала Александра. – Я, похоже, устала.

– Я хотел бы закончить его с вами. Идемте.

Это было сказано таким тоном, что она не посмела ослушаться. Ее маленькая рука опять легла в огромную ладонь великана. На этот раз она танцевала молча.

Кульминационный момент маскарада наступил незаметно. Музыка вдруг смолкла, и ее кавалер решительным жестом снял свою маску и парик. Александра оторопела. Перед ней стоял сам император! Разумеется, графиня Ланина видела его портреты, один из них висел в парижском доме мужа, в его кабинете, но она никогда не видела Николая Павловича вживую и даже представить не могла, что государь так высок ростом! Да и на свои парадные портреты, надо признаться, мало похож. Изображение-то сильно приукрашено! В жизни государь выглядит гораздо старше, на голове у него огромная лысина, а талия сильно перетянута, видимо для того, чтобы скрыть наметившийся живот. Но не узнать его все равно невозможно.

Александра смешалась и не сразу поняла, чего же от нее ждут? Меж тем и остальные гости стали со смехом снимать свои маски. Ей ничего не оставалось, как развязать тесьму. Маска упала, она еле-еле успела ее подхватить. Руки слегка дрожали, и Александра изо всех сил старалась, чтобы этого никто не заметил.

– Я вас не знаю, – сказал государь, глядя в ее взволнованное лицо. – Как ваше имя?

– Графиня Ланина, – сказала она, присев в глубоком реверансе. Сердце ее билось, в ушах шумело. «Как же я глупа! – думала Александра. – Что же я наделала! Что я ему наговорила! Меня никогда не простят! И Алексей Николаевич… Что будет, если он узнает?!»

– Ах, вот оно что! Так вы и есть та безродная девочка, которой Россия обязана потерей одного из выдающихся своих умов? А я – потерей друга.

– Моя мать урожденная княжна Михайлова-Замойская! – гордо сказала Александра.

– Ах, княжна…

Он как-то странно улыбался. Александра молчала, глядя в пол. Надо же было рассказывать государю анекдоты про него же самого!

– Что ж, идите… графиня. Вас, должно быть, уже ищут.

Николай Павлович легким поклоном дал ей понять, что беседа окончена. Под взглядами придворных она, как сквозь строй, прошла в конец залы, где к ней кинулась Аннета.

– Я вас повсюду ищу! Граф так и не дождался аудиенции! Он все еще в ложе! Идемте, надо распорядиться, чтобы подали ваш экипаж.

– Я никуда не поеду без мужа, – запротестовала она.

– Вы не можете здесь оставаться. Ах, неужели же все напрасно! Бедный Алексис!

«Если он узнает, кому обязан царской немилостью… Что ж, в деревню? И слава Богу! Подальше отсюда! Как на меня сегодня смотрели! Я чувствую себя как после публичной экзекуции! Теперь мне все понятно! Они обсуждали новую пассию государя! И Серж… Видел он это или нет? Или же он уехал раньше? Какой позор! Позабавила же я сегодня двор! Завтра всем этим господам будет что обсудить!»

– Вы не можете оставаться в Царском Селе, – решительно сказала Аннета. – Вам надо сделать вид, будто вас здесь не было.

– Но…

– Пока никто не узнал… Хорошо, что вы были в маске.

«Ах, она еще не знает! Конечно! Ее же не было в тот момент, когда Николай Павлович спросил мое имя, и я вынуждена была во всем признаться! Ничего, ей скажут. Но лучше, если я в этот момент уже буду далеко. Бедная Аннета! Она ведь искренне хотела помочь своему кузену!»

– Хорошо, я немедленно уезжаю, – сдалась Александра. – Только переоденусь и распоряжусь, чтобы упаковали наш багаж.

– Поезжайте на Васильевский остров и ждите там мужа. Из дома никуда не выходите. Алексис пока останется здесь. Я все еще не теряю надежды.

В карете Александра уснула, сил у нее совсем не осталось, отвыкшие от танцев ноги невыносимо болели. Постепенно рассвело. Она немного успокоилась, увидев знакомый дом. За то время, пока они с мужем жили в Петербурге, Александра уже успела к нему привыкнуть. Сегодняшних волнений с лихвой хватило на все те спокойные дни, когда она жила в уединении, без светских развлечений.

Всего один визит во дворец, и… «И все кончено! – подумала она в отчаянии. – Я все испортила!»

Не надо ей было так увлекаться Сержем, возможно, что это был и не он. И опять во всем виноват Соболинский! Это же ее злой гений! Если бы она так не стремилась угадать Сержа под маской и избежать беседы с ним, она не наговорила бы глупостей государю. Была бы внимательнее, и по взглядам и поведению придворных поняла бы, кто ее кавалер. Ведь все было так очевидно.

Она так устала и переволновалась, что крепко уснула, едва очутившись в постели. Алексей Николаевич приехал лишь к вечеру следующего дня. Лицо у него было хмурое.

– Вышло так, как я и предполагал. Государь вовсе не собирался давать мне аудиенцию. Я напрасно прождал в ложе несколько часов. Похоже, это было наказание. После маскарада в ложу заглянул флигель-адъютант и сказал мне, что государь Николай Павлович очень устал. Аудиенция переносится на завтра. А сегодня…

– А сегодня? – эхом откликнулась Александра.

– Сегодня… Я тщетно ждал в приемной до того момента, пока мне не сказали, что государь спешно отбыл в Петербург. Похоже, мой друг, для нас все кончено. Либо саратовское имение, либо опять Париж.

– Разве Париж – это конец всему?

– Там пока спокойно. Но кто знает, как долго это продлится? Могут начаться волнения. Впрочем, есть еще Италия.

– Так поедем в Италию!

– Опять бегство? Ну, что ж… Я распоряжусь, чтобы приготовили наш багаж к отправке.

– Я бы хотела увидеть свою сестру и племянниц перед тем, как опять уехать за границу, – взмолилась Александра.

– Это не противоречит желанию государя. Пока стоит санный путь, мы можем пожить и в провинции. Но перед началом весенней распутицы нам надо будет уехать, Сашенька. Иначе мы надолго застрянем в глуши, и мои дела могут расстроиться. Без хозяйского глаза любое дело гибнет. Я не могу допустить нашего разорения.

– Хорошо. Месяца мне вполне достаточно.