Улыбка смерти на устах - Анна и Сергей Литвиновы Страница 9

Подготовился: скачал и распечатал план поселка.

Надел бейсболку с длинным козырьком, чтоб пол-лица от возможных камер закрыть.

А когда шел от станции, примечал: есть ли где видеокамеры. И если видел их — исподволь, не надеясь на память, помечал их на плане-схеме. Тогда и разглядел поселок, прошелся мимо искомого особняка.

Рядом с особняком мишени строился дом. Серые стены из пеноблоков, пустые, без рам и стекол, окна. А рабочих — не видать.

То ли закончилось у хозяина финансирование. То ли с гастарбайтерами разругался, а новых пока не нашел. То ли работяги на побывку на родину уехали.

Неважно! Главное — недостроенный особняк стоял пустой. И непохоже, что кто-то за ним приглядывает. Правда, вокруг забор высокий, из профнастила — с ходу и не залезешь. Да, полузаброшенный дом. Идеальное место для наблюдения.

Он был уверен, что какой-нибудь спецназовец выбрал бы для засады именно его. Хотя кто их знает, спецназовцев! Чему их там учат. Может, просачиваться через канализацию.

Но он не спецназовец. Обычный человек, в том-то и соль. И не очень у него получится через заборы перемахивать. А потом в недостроенном здании сутками в засаде лежать: ни погреться, ни горячего поесть. Опять же рискуя, что в любой момент явится хозяин. Или его верные работники. И что тогда? И задание не выполнишь, и засыпешься по-глупому.

Недостройку он в итоге отверг.

Вдобавок в отличие от спецназа он действовал совсем один. Как разведчик в тылу врага. Диверсант. И никто ему не помощник. И не подсказчик. Все приходится — самому.

И тот недостроенный дом он на своем плане все-таки пометил. Может, пригодится?

Погода стояла прекрасная, майская. Цвела и пахла сирень. На участках отцветали тюльпаны, даже днем вдруг принимались петь соловьи. Однако, невзирая на благосклонность климата, на улицах — ни души. Хотя кто знает — может, из-за окон домов за ним кто-то да наблюдает. Поэтому не стал он особо задерживаться возле местожительства мишени, осматриваться. Идет человек себе и идет. В гости приехал, шествует от станции к известному ему месту.

От забора будущей жертвы он взял курс по маршруту ее обычных забегов.

По соцсетям он знал, что мишень одержима джоггингом. Модно теперь это снова стало: трусцой от инфаркта и прочих болезней большого города, включая ожирение. Как и любая физическая активность вообще.

Да! Будущая жертва без опаски выкладывала в соцсетях свои беговые фоточки, да с геотегами, среди которых непременно — тот самый дачный поселок.

Он изначально все метки изучил — вот селфи ее в тренировочном костюме. Вот маршрут пробежки. Вот, крупным планом любимые кроссовочки на толстоватых ножках.

Ему даже следить за ней не пришлось. Просто проработал заранее постоянно выкладываемые ею в Инстаграм маршруты за последний месяц.

Трассы у мишени оказались разные, и по протяженности, и по направлению. Однако он их распечатал, развесил по стенам домашнего кабинета, как в полицейском фильме. (Не забыть только потом, перед самым делом, снять их да сжечь!) Стал находить в ее маршрутах общие элементы.

Во-первых, конечно, дом — откуда она выбегала и куда возвращалась. Во-вторых, как правило, бежала девушка в сторону леса. Для начала ей требовалось преодолеть метров семьсот по поселку. Потом — мишень бесстрашно вбегала в Лосиный остров и следовала обычно по опушке, направо или налево. Иногда делала какой-нибудь странный зигзаг. Но вот еще один элемент, кроме частного дома, практически во всех ее передвижениях присутствовал: та самая опушка.

Именно к указанной точке, давно помеченной на схеме, направил он свои стопы от особняка мишени.

Засек по пути пару видеокамер у въездов на различные участки. Пометил их на плане.

Лучше, как дойдет до дела, чтобы эти камеры его не засветили.

Если честно, слегка напрягало то, что будущая жертва — женщина. Не в смысле уважения или сострадания к слабому полу. Никаких возвышенных чувств он не испытывал, но задумывался: а справится ли? Не дрогнет ли? Не сорвется ли рука? Не пожалеет ли он ее в последний момент? Все-таки убивать ему приходилось в первый раз. (И, надо надеяться, в последний.)

Эти мысли тоже становились частью вызова. Сами раздумья — и их преодоление. Да, трудно ликвидировать человека, который лично тебе ничего плохого не сделал. Да и незнаком, в сущности.

Хотя теперь, изучив соцсети мишени, он с последним мог бы поспорить.

Он жертву довольно неплохо изучил. Стала она в чем-то ему даже близкой. Так он себе ее и представлял изначально: недалекая, ограниченная, самовлюбленная, капризная. Хотя, конечно, красивая, ухоженная, заботящаяся о себе.

Курица. Блондинка.

Эти все ее постоянные селфи: вот она на тренажерах, вот засасывает морковный сок, вот мучительно колеблется: съесть пирожное или нет.

А ведь не юная крошка уже, серьезно за тридцать. И фигура расплылась. Килограммов пятнадцать лишних точно. Несмотря на все забеги.

Потому что ни хрена не делает. Призвание и образ жизни: жена богатого человека.

Одно это вызывало к ней ненависть. Гадина, ни труда не знает, ни забот. Коптит бесцельно небо. Ну, ликвидирует он ее — кому от этого плохо станет? Может, разве что муж заплачет?

Но ох, как правильно советуют сотрудники охранных фирм и детективных бюро: надо выкладывать в Интернет поменьше сведений о себе. Дозировать информацию. Фильтровать. Благодаря соцсетям он и личность будущей жертвы изучил, и ее привычки.

И забеги по лесам — в них самое слабое место.

Остались невыясненными детали. Во-первых, в какое время она все-таки бегает?

Фоточки мишень выкладывала обычно по ночам. Когда благоверный вернется в особняк, она его накормит-напоит, потом (наверное) возляжет с ним — и только за полночь проявляется в своих фейсбуках-твиттерах-вконтактах-инстаграмах. Но вот когда она бегает физически? Утром? Вечером? Среди дня?

Мишень нигде не работала, поэтому могла посвящать джоггингу любое свободное время, все свои двадцать четыре часа в сутки. А вот какое точно — следовало изучить. А заодно и посмотреть: может, какой-то другой ход-поворот для ликвидации найдется? Может, инсценировать, к примеру, ограбление? Или даже изнасилование? А что? Проник бешеный гастарбайтер в дом, связал хозяйку, трахнул, задушил. А потом ищи-свищи.

Однако сколь ни соблазнительной выглядела на первый взгляд идея надругаться, да в извращенной форме, над полненькой блондиночкой, он эту идею оставил. Возникнет слишком много следов — чисто физически. Все эти близкие контакты первого рода. Слюна, ворсинки с одежды, всякое такое. Нечего разбрасывать где ни попадя собственную ДНК.

Вдобавок он в себе не был до конца уверен. А вдруг он с ней не справится? Вдруг она — тренированная все-таки женщина, в спортклуб ходит! — засветит ему по голове какой-нибудь сковородкой. И будет ему вместо вечного счастья — бесконечное сидение в камере.