Возвращение Мориарти - Джон Гарднер Страница 9

— Я требую тишины!

Впервые за весь этот нелегкий день Мориарти повысил голос.

— Здесь вам не пивная и не бордель! Попрошу обеих не забывать, где вы находитесь.

Яблоком раздора была, конечно, Мэри Макнил. До недавнего времени девушка занималась пристойным делом, помогая, по словам матери, владельцу «Семи звезд» на Леман-стрит. Однажды вечером миссис Макнил получила записку, в которой говорилось, что домой Мэри не вернется, а останется с подругами. Рози не понадобилось много времени, чтобы узнать, что «подруги» эти — не кто иные, как девушки Сэл, и что ее дочь обосновалась в одном из известных заведений Вест-Энда. По правде говоря, больше всего мамашу обеспокоил тот факт, что Мэри больше не приносит домой заработанные шиллинги.

— Ладно.

Мориарти вышел из-за стола. Рози Макнил вернулась в кресло под опекой Ли Чоу. Пейджет застыл рядом с тяжело дышавшей Сэл Ходжес. (Взгляд Мориарти задержался на ее волнующейся груди.) Малышка Мэри, бледная и встревоженная, подалась вперед. Мориарти оглядел всех троих.

— Вы только отнимаете у меня время.

Голос его прозвучал мягко, но в нем отчетливо слышалась жесткая нотка.

— Послушай, Рози. Я давно знаю Сэл. Очень давно. И за все это время она только однажды позволила своим девочкам взять кого-то со стороны. Было это в восемьдесят восьмом, не самом лучшем году для шлюх, хотя Потрошитель выбирал жертв только на самом дне, так что девочкам Сэл беспокоиться было не о чем. Мэгги Раттер, так ведь ее звали, Сэл?

— Она и сейчас со мной, Профессор.

— Высокая, рыжеволосая, со смуглой кожей.

Все смотрели на Профессора.

— Мэгги работала сама на себя — на территории Сэл. До того Сэл, если находила доллимоп, [15]на своем участке, просто от нее избавлялась. Сегодня она есть, а завтра — пуфф! — и ее уже нет. Исчезла, как Король-демон в пантомиме. Да, потом она снова появлялась, но уже не там, где работали девочки Сэл. Я в такие дела не вникаю. Я никогда не спрашивал Сэл, как она это делает, но думаю, девке вряд ли нравилось, как с ней обходились.

Он помолчал. Глаза его снова блеснули.

— Потом появилась Мэгги Раттер, и я спросил у Сэл, почему она поступила с ней не так, как с другими. «Профессор, — сказала мне Сэл, — Мэгги была хорошенькая, и я подумала, что ей стоит дать шанс, и предложила место в своей семье». Вы впустую отняли у меня время, потому что, на мой взгляд, нечто подобное случилось и теперь. Я прав, Сэл?

— Правы, Профессор. Так все и было.

— Итак, Рози, твоя драгоценная Мэри, с виду такая тихоня, в свободное от работы в «Семи звездах» время выходила на улицу. Ты не хуже меня знаешь, что Леман-стрит — территория Сэл. Поступай, как знаешь, но я думаю, что тебе стоило бы договориться с Сэл. Будешь получать что-то от заработков Мэри. — Он повернулся к девушке. — Ты, Мэри, придешь завтра сюда в одиннадцать вечера…

— И не вздумай требовать плату, Мэри, понятно? — прошипела Сэл. — С Профессора денег не берут.

Мориарти позволил себе слабую улыбку.

— А теперь убирайтесь. Все.

Когда женщины ушли, Пейджет спросил, надо ли еще что-то сделать.

— Думаю, с тебя пока хватит. — Мориарти холодно взглянул на него. — Займись Майклом Культяшкой и Лордом Питером да не забудь про надзирателя, Элтона.

— Все сделаю, сэр.

Подумать было о чем. Откинувшись на спинку кресла, Мориарти перебрал в уме те вопросы, решить которые предстояло как здесь, в Англии, так и за границей. «А вообще-то, — вздохнул он, — я бы выпил стакан портвейна и съел булочку». Минут через двадцать в комнату ворвался Эмбер с новостями о полковнике Моране.

Сев в экипаж на Кондуит-стрит, Себастьян Моран отправился, как мы уже отмечали, в Англо-индийский клуб сначала по Риджент-стрит, а потом по Хеймаркет. К вечеру посвежело, по улицам гулял холодный ветер, но вокруг кипела жизнь, мимо катились кэбы, экипажи и омнибусы, тротуары полнились гуляющими горожанами, некоторые из которых спешили за вполне невинными радостями в Ройялти, где давали «Тетку Чарлея», или в театр принца Уэльского на «Веселую девицу».

Впрочем, как отметил с усмешкой Моран, не забывали здесь и о любителях более чувственных наслаждений. Контроль за проститутками в Вест-Энде был не столь строгий, как в Сити и Ист-Энде, и те девушки Сэлли Ходжес, которым разрешалось охотиться на клиентов в районе Хеймаркета и прилегающих к нему улиц и переулков, легко смешивались со своими грубоватыми сестрами по семейству продажной любви. За подопечными строго присматривали сутенеры и разные бузилы. [16]

В какой-то момент Моран позволил себе помечтать о том, что когда работа будет сделана, он навестит какое-нибудь приличное заведение, может быть даже, тот бордель Сэлли, что находится неподалеку от Сент-Джеймского парка. Недавно туда поступили две привезенные из Парижа француженки, большие искусницы по части разных штук. Мысль эта приятно взволновала старого солдата и охотника, вышедшего в этот вечер за большой добычей, запах которой уже дразнил ноздри и отдавался пощипыванием в чреслах.

В соответствии со строгими требованиями клуба, Моран повязал белый шейный платок. Вечер обещал особенные удовольствия, и разыгравшийся аппетит желал острых блюд индийской кухни.

В Англо-индийском клубе полковник задержался на добрых два часа, успев побаловать себя ароматной тушеной курицей с горячими бобами, луком и имбирем; картофельным карри, столь любимым многими послужившими в Индии англичанами; блюдом из цветной капусты, известным под названием корма шалгам; жареными огурцами и карри из горошка с индийским сыром. Кроме того, Моран отведал индийской фасоли, лайма, маринованных помидоров с луком, манго с чатни, луковой окрошки — райта, хрустящих чечевичных лепешек — поппадом и пшеничных блинчиков — роти.

Вкусный и обильный ужин добавил полковнику уверенности, напомнив о славных деньках, проведенных в индийской армии, и удовольствиях — в немалой степени пронизанных жестокими и даже садистскими обертонами, — которые ему довелось испытать в той далекой и волшебной для него стране.

Выйдя из клуба, Моран ощутил знакомое напряжение, мышцы шеи начали стягиваться, как бывало всегда перед боем или охотой, когда приближался момент активного действия. Взяв кэб, он распорядился отвезти его к перекрестку Джордж-стрит и Бейкер-стрит.