Тьма чернее ночи - Майкл Коннелли Страница 9

Маккалеб записал свои мысли в блокнот и вернулся к отчету о вскрытии. Его интересовали результаты осмотра ануса и пениса. Мазки указывали, что перед смертью сексуальной активности не было. Маккалеб записал: "Секса нет". А ниже добавил: "Ярость" – и обвел в кружок.

Маккалеб понимал, что скорее всего Джей Уинстон и сама дошла до многих, если не всех его подозрений и выводов. Но именно так он всегда изучал место убийства. Сначала составлял собственное мнение и только потом сравнивал его с заключениями следователя.

После вскрытия Маккалеб перешел к отчетам об изучении улик. Первым делом просмотрел список обнаруженных улик и отметил, что пластмассовая сова, которую он видел на пленке, к делу не приобщена. Он же был уверен, что это необходимо, и тут же сделал пометку в блокноте. В списке не упоминалось и об обнаружении оружия. Очевидно, что, чем бы ни был нанесен удар по голове, оружие с места преступления убийца забрал. Маккалеб сделал еще одну пометку, потому что это также соответствовало определению психологического профиля убийцы как организованного, скрупулезного и предусмотрительного.

Отчет об изучении использованной для кляпа ленты был вложен в отдельный конверт, который Маккалеб нашел в одном из карманов папки. Кроме компьютерной распечатки и приложения, там лежало несколько фотографий, показывающих ленту во всю длину после того, как ее разрезали и сняли с лица и головы жертвы. На первом комплекте фотографий были изображения наружной и изнаночной сторон ленты в том виде, в каком она была найдена: в пятнах свернувшейся крови, скрывающих написанное на ней послание. Второй комплект изображал ленту (снаружи и с изнанки) после того, как кровь с нее удалили. Маккалеб долго рассматривал надпись, хотя и понимал, что никогда не сможет сам расшифровать ее.

Cave Cave Dus Videt.

В конце концов он отложил фотографии и достал прилагающиеся отчеты. Отпечатков пальцев на ленте не нашли, зато с изнаночной стороны собрали несколько волосков и микроскопических волокон. Волосы, как выяснилось, принадлежали жертве. Волокна сохранили в ожидании дальнейшего приказа о проведении анализов. Все упирается во время и финансирование. Расследование должно достичь точки, в которой появятся волокна из вещей подозреваемого – тогда их можно будет исследовать и сравнить с имеющимися. В противном случае дорогостоящие и трудоемкие анализы окажутся напрасными.

Маккалебу уже приходилось сталкиваться с подобным распределением следовательских приоритетов. В правоохранительных органах на местах было общепринятой практикой не предпринимать дорогостоящих мер без крайней необходимости. Хотя его несколько удивило, что в данном случае такой необходимости не увидели. По-видимому, прошлое Ганна, некогда подозреваемого в убийстве, опустило его в низший класс жертв, тех, ради которых лишние меры не предпринимаются. Может быть, подумал Маккалеб, потому-то Джей Уинстон и пришла к нему. Она ничего не говорила об оплате его потраченного времени... Впрочем, он все равно не смог бы принять денежное вознаграждение.

Маккалеб перешел к дополнительному отчету, написанному Уинстон. Она направила фотографии ленты с надписью профессору лингвистики из Калифорнийского университета, и тот определил, что надпись сделана на латыни. Тогда Уинстон обратилась к вышедшему на пенсию католическому священнику, жившему в доме при церкви Святой Екатерины в Голливуде и двадцать лет преподававшему латынь в церковной школе, пока в начале семидесятых древний язык не вычеркнули из учебного плана.

Прочитав перевод, Маккалеб почувствовал, как поднимается по позвоночнику легкий ток адреналина, как натянулась кожа. Им завладело чувство, сходное с головокружением.

Cave Cave Dus Videt

Cave Cave D(omin)us Videt

Берегись Берегись Бог Видит

– Прости, Господи!.. – тихонько протянул Маккалеб.

Это было не просто восклицание. Так он и его коллеги в Бюро неофициально классифицировали дела, в которых улики указывали на религиозные мотивы. Когда обнаруживалось, что одним из возможных мотивов преступления был Бог, в частных разговорах оно упоминалось как дело "Прости, Господи". Это вообще все сильно меняло, ибо божье дело никогда не заканчивалось. Если убийца использовал на месте преступления Его имя – жди продолжения. В Бюро говорили, что божьи убийцы никогда не останавливаются по доброй воле. Их надо останавливать. Теперь понятны опасения Джей Уинстон, что дело закроют. Если Эдвард Ганн – первая жертва, то скорее всего уже сейчас убийца нацелился на кого-то еще.

Маккалеб нацарапал в блокноте перевод сделанной убийцей надписи и некоторые другие соображения. Написал: "Выбор жертвы" – и дважды подчеркнул.

Потом снова заглянул в отчет Уинстон и заметил внизу страницы с переводом абзац, отмеченный звездочкой.

* Отец Райан утверждает, что видимое на ленте слово «Dus» – сокращенная форма слова «Deus» или «Dominus» – главным образом встречается в средневековых Библиях, а также на церковной резьбе и других произведениях искусства.

Маккалеб откинулся в кресле и отпил воды из бутылки. Этот последний абзац оказался, пожалуй, самым интересным. Содержащаяся в нем информация могла стать способом, при помощи которого убийцу удастся выделить в небольшой группе, а потом и найти. Изначально круг подозреваемых был огромен; в сущности, он включал всех, кто в новогоднюю ночь имел доступ к Эдварду Ганну. Информация отца Райана значительно сужала его до тех, кто знал средневековую латынь или где-то видел слово "Dus", а возможно, и всю надпись.

Вероятно, где-нибудь в церкви.