Грешники и праведники - Иэн Рэнкин Страница 84

— Для начала нужно отказаться от этого слова. Потом нужно проверить списки людей, пропавших при невыясненных обстоятельствах на протяжении нескольких лет. Он был белый, светловолосый. Мы знаем его рост и телосложение. — Может быть, разослать его фотографию. Мне доставили несколько снимков со вскрытия.

— М-да, вид страшноватый. Тем не менее идея неплохая. К фотографии нужно добавить его описание.

— Хорошо.

— Кристин Эссон — спец по таким делам. Она знает, с чего начать.

— Спасибо, Джон.

— Не за что, босс.

— Сколько вам нужно времени? Двадцать минут? Полчаса?

— Я лечу на всех парах — честное скаутское.

— Но мы оба знаем, что вы никогда не были скаутом.

— Вы меня разоблачили, — признался Ребус и добавил: — Простите, но ваш голос, кажется, звучит сегодня веселее.

— Новости из высоких кабинетов: закрывать отделение на Гейфилд-сквер не планируется.

— Рад слышать.

— И я тоже. Но вы наверняка скоро сделаете что-нибудь, чтобы испортить мне настроение.

— Смею надеяться. — Ребус отключился и снова потёр живот. Прежде чем ехать на Гейфилд-сквер, ему нужно было сделать небольшой крюк. И получить ответы на некоторые важные вопросы.

Припарковаться на Грейт-Кинг-стрит было негде, если не считать места в конце, обозначенного жёлтой линией. Ребус встал там, положил на торпеду табличку с надписью «Полиция». Он был недалеко от Драммонд-плейс с его зелёной заплаткой посредине, защищённой высокой оградой и доступной только для тех, у кого был ключ. Ребус вернулся по главной улице к нужной ему двери и нажал кнопку квартиры с табличкой «Трейнор / Белл».

— Слушаю.

Резкий голос принадлежал Форбсу Маккаски.

— Сержант Ребус. Нужно поговорить.

— Не о чем.

— Откройте дверь, или я её выломаю.

Молчание, потом домофон заверещал, давая знать, что дверь открыта. Ребус распахнул её и с трудом поднялся по лестнице. Кровь шумела у него ушах, когда он добрался до верха, но он ни разу не остановился передохнуть. Дверь была закрыта, и он постучал. С удивлением посмотрел на руку, окрасившуюся в розовый цвет. Приглядевшись, Ребус увидел, что на дверь плеснули краской, которую потом смыли. Тот, кто мыл, старался делать это тщательно, но Ребус увидел, что и каменный пол под его ногами тоже забрызган. Наконец дверь открылась, и Ребус увидел Форбса Маккаски.

— Собираю пожертвования для ОДС, — сказал Ребус, поднимая раскрытую ладонь [55].

— Джессика говорит, что это запугивание с вашей стороны. Она советует вызвать адвоката.

— Хочешь воспользоваться моим мобильником? — сказал Ребус, протягивая свою трубку. — Мне плевать, что ты предпримешь, Форбс. И я вижу, что ты боишься. — Ребус показал на красноватые следы на полу. — У вас был гость. Я думаю, он и твой дом посетил. Рассчитывал найти там тебя, но наткнулся на твоего отца. — Он помолчал. — Могу я войти?

— Мы не хотим вас здесь видеть.

— Может, и не хотите. Но я знаю, что нужен вам. Вам самим не избавиться от дядюшки Элис — Рори Белла.

— Боже…

Это восклицание донеслось из-за двери.

— Привет, Элис, — сказал Ребус, хотя и не видел девушку. — Значит, сумела договориться с Форбсом и Джессикой? Понятно, другого выхода не было — вам троим нужно держаться вместе. Иначе слишком много можно потерять. — А потом, обращаясь к Форбсу Маккаски, он сообщил: — Я только что был на многоэтажной стоянке в Ливингстоне. Ты возил туда Джессику, чтобы посмотрела. Я так думаю, это Элис проговорилась. Наверно, как-то раз после вечеринки. Выпила лишнего или самокрутку лишнюю выкурила. Рассказала про своего страшного дядюшку и про машинку, о которой он ей говорил. Там что-то интересное в багажнике? Если кто-то захочет узнать, что там такое, то понадобится ломик. — Ребус замолчал, сверля взглядом Форбса. — Ну что, сынок? Уже теплее?

— Скажите ему, пусть уйдёт отсюда! — Другой голос, громкий, чуть не истерический — голос Джессики Трейнор.

— А, так тут вся шайка в сборе, — сказал, улыбаясь, Ребус. — Кризисное совещание, что-то в этом роде? А почему бы Элис просто не позвонить дядюшке Рори?

— Слишком поздно! — выкрикнула Элис.

Ребус попытался протиснуться в коридор, но Маккаски решительно воспротивился.

— Когда у вас будет ордер, тогда и возвращайтесь, — сказал он с решительным выражением.

— К тому времени действительно может быть слишком поздно, Форбс. Ты знаешь, что случилось с твоим отцом.

— Мы не знаем, что случилось!

— В таком случае мы можем высказать обоснованную догадку, как полагается образованным людям, — возразил Ребус. — А вы втроём образованнее меня, так что, я думаю, вы уже сделали выводы. — Он снова помолчал. — Да вы даже сейчас, когда я здесь с вами, трясётесь от страха. Кстати, Элис, поздравляю: умненько ты пыталась сбить меня со следа, отправив к дилеру Форбса. Я догадываюсь зачем: отвлечь моё внимание от происшествия с машиной. И на какое-то время это сработало.

Форбс отвернулся от Ребуса к Белл.

— Ты ему сказала?

— А что мне оставалось?!

Ребус услышал, как открылась и закрылась входная дверь внизу. Сосед возвращался домой, его подошвы, словно наждак, скребли по ступеням.

— Я вам нужен, — гнул своё Ребус. Решимость Форбса ослабла, весь его мир того и гляди мог рухнуть. — Вы должны рассказать мне всё.

— Уходите, — сказал Маккаски, но голос его говорил совсем о другом.

— Кто, кроме меня, защитит вас, Форбс?

Ребус раскинул руки, чтобы усилить смысл своих слов.

— Для этого всегда есть я.

На сей раз голос раздался из-за спины Ребуса — он повернулся в тот самый миг, когда на площадку шагнул Оуэн Трейнор. Джессика, появившаяся в дверях квартиры, оттолкнула полицейского и бросилась в объятия отца, который, не сводя глаз с Ребуса, провёл рукой по её волосам.

— Теперь убирайтесь отсюда, — сказал он. — Мне необходимо поговорить с моей дочерью и её друзьями без посторонних.

— Вы не должны вмешиваться, — предупредил его Ребус.

— Во что вмешиваться? — Трейнор устрашающе расширил глаза.

— Это дело полиции.

Трейнор, обняв Джессику за плечи, повёл её мимо Ребуса в квартиру.

— Теперь мы обойдёмся без вас, сержант, — сказал Трейнор. — Форбс, закрой дверь. Вот так, молодец.

Маккаски подчинился требованию англичанина, хотя напоследок он и бросил на Ребуса извиняющийся взгляд. Ребус неторопливо, настойчиво покачивал головой, пока Форбс Маккаски не исчез за дверью. Гулко щёлкнул замок. Ребус вполголоса выругался, потом вытащил платок и принялся оттирать с ладони краску.