Боль - Ольга Богуславская Страница 81

Профессиональная вдова

Ранним весенним утром Евгений Сергеевич Баранов шел на работу. В проходном дворе неподалеку от Козицкого переулка крепкие молодые люди втолкнули его в легковую машину. Когда машина тронулась, Баранову сказали, что сегодня его должны были убить.

Баранова привезли в МУР и включили магнитофон. Какая-то женщина объясняла какому-то мужчине, как Баранов одет, как он ходит вразвалку, и сказала, что сейчас в окнах его квартиры света нет. Позже Баранов услышит: все в порядке, я его убил. И тот же женский голос спросит: нет ли каких-нибудь вещественных доказательств?

Каких, скажет в ответ незнакомый мужчина, доказательств? Знал бы, я б тебе его ухо привез. Только оно же быстро сохнет. И как бы ты по уху определила, чье оно?

* * *

Пригласите врача, говорит судья.

Входит врач.

То, что женщина в белом халате, и то, что она врач из больницы Ганнушкина, придает ситуации неожиданный оттенок. Конечно, в Московском городском суде видели всякое. Однако сейчас, когда слева за решеткой две женщины, справа - трое мужчин-адвокатов, а посередине, на свидетельской трибуне, - врач-психиатр, становится не по себе. Кто здоровый? Кто больной?

Между тем врач рассказывает: да, Баранова знаю, это мой бывший больной. Одну из этих женщин, Чуркину, - она показывает на подсудимых помню, она приходила к Баранову. Баранов поступил по путевке районного ПНД весной 1997 года. В путевке было указано, что у больного ухудшилось психическое состояние.

Странная, вспомнит доктор, это была история. Больной твердит: у меня нет жены. А Чуркина принесла свидетельство о браке. Выходит, что она жена. Я потом ещё обратила внимание: прописаны они в Москве, рядом с Елисеевским гастрономом, а брак регистрировали в какой-то деревне. И Баранов сказал, что он никогда там не был. Нет, ну странно было. Понимаете, обычно, когда поступают с аффектом, потом это проходит, а Баранов постоянно был возбужден и твердил, что не женат. По пятам за мной ходил. У нас, конечно, всякое бывает. Больные родителей не узнают, детей родных - потом это проходит. А Баранов кипел с утра до ночи. Отроду, говорит, женат не был. Представляете? А у Чуркиной документ. Помню, он жаловался, что у него хотят отобрать квартиру. Выписался в таком же состоянии, как и поступил. Возбужденном. Но это мое личное мнение...

Лица присутствующих в зале непроницаемы.

Тамара Павловна Чуркина, то ли жена, то ли профессиональная вдова, и бровью не ведет. Рядом с ней - приятельница. Ирина Утургаури. Ей пока можно не волноваться, до неё дело ещё не дошло. Адвокатов у Чуркиной двое кто-то дремлет, кто-то разгадывает кроссворд.

Баранов все уже пережил. На свою "вдову" он не глядит вовсе и лишь изредка насмешливо смотрит на адвокатов Чуркиной. Это ведь им предстоит доказывать, что он и Чуркина состояли в законном браке. Судья Николай Александрович Сазонов - само бесстрастие.

История, о которой пойдет речь, уникальная в прямом, словарном значении этого слова. Но я говорю не о сюжете (хотя Гоголь, будучи в здравом уме, несомненно, сжег бы и все "Мертвые души" в обмен на это), - я о людях.

Однако - по порядку.

Тамара Павловна Чуркина родилась в небольшом селе Липецкой области, окончила в Москве технический вуз, потом устроилась на завод по лимиту, затем 13 лет работала в ЖЭКе. От этого ЖЭКа, будучи техником-смотрителем, она получила служебную площадь, потом квартиру расслужебили - и Чуркина стала москвичкой. Перебралась в Москву вся семья. Мать, две сестры и брат.

Семье Чуркиных Москва очень понравилась.

Татьяна Павловна, говорят, обзавелась двумя квартирами. Валентина Павловна - тоже. А у Тамары Павловны была одна-единственная квартира. И это её удручало. Тем более что ЖЭК, в котором она работала, находился на Тверской, и жила она в Козицком переулке, в доме 1а. Квартиры в нем изумительные, а ей досталась крохотная служебка.

Говорят, от трудов праведных не наживешь палат каменных. Трудилась Тамара Чуркина на свой манер. В материалах уголовного дела есть характеристика, из которой следует, что Чуркина на посту техника-смотрителя была очень грубой и несдержанной, доходило и до рукоприкладства. Но это слова, а надо было что-то делать. И тут внимательный взгляд Тамары Павловны упал на Евгения Сергеевича Баранова.

Баранов родился и всю жизнь прожил в квартире в Козицком. Его мать давно умерла, брат переехал, и Евгений Сергеевич, убежденный холостяк, остался в квартире один. Баранов работает в "Литературной газете" рабочим. Служебные характеристики - выше всяких похвал.

Конечно, на вкус Чуркиной, у Баранова было много недостатков. Во-первых, выйдя на пенсию, он продолжает работать, а все деньги тратит на книги, билеты в театр и в Дом кино. Во-вторых, характер у него не сахар. Но имелись и плюсы: Баранов любит выпить. И Чуркина стала наведываться к Баранову. По-соседски.

Из материалов уголовного дела следует, что в один прекрасный день она пришла к нему со своей приятельницей Ириной Утургаури, представила её сотрудницей мэрии и объяснила: всем одиноким москвичам-пенсионерам мэрия дарит новогодний набор. Конечно, "Дед Мороз" не забыл положить под елку и бутылку с огненной водой. Но дальше - больше. Через некоторое время Чуркина пришла к Баранову с двумя женщинами (потом выяснится, что одна из них сестра Чуркиной) и сообщила, что Баранову как одинокому человеку полагается сделать бесплатный ремонт.

Ремонт был уже в самом разгаре, когда Баранов неожиданно обнаружил, что у него из запертого комода пропал паспорт. Он пошел к участковому. Участковый Чванкин обещал поговорить с Чуркиной. На другой день женщина, которая работала в квартире Баранова маляром, сказала, что паспорт нашелся - он завалился между стеной и шкафом. Баранов открыл его и обнаружил, что из паспорта вырвана страница - та самая, на которой "семейное положение". Потом страница нашлась. Но вот беда: она оказалась испачкана зеленой краской. Баранову объяснили, что паспорт нечаянно заляпали краской во время малярных работ. Но удивительное дело: паспорт чистый, а пятно только на одной странице, причем впечатление такое, что оно нарисовано кисточкой.

Весной 1995 года Баранов получил новый паспорт и думать забыл о странном происшествии.

Между тем Чуркина продолжала навещать Баранова, приглашала его к себе и очень поощряла привычку Баранова стрелять деньги до получки. Давала взаймы она ему охотно, и когда долг достиг внушительных размеров, предложила в счет его уплаты сдать ей одну из комнат. Баранов согласился, но через 10 дней он попросил Чуркину покинуть помещение и сказал, что сумеет расплатиться без её помощи.

Прошло два года. И однажды Баранов достал из почтового ящика диковинную бумагу: ему предлагалось уплатить налог за приватизированную квартиру. Баранов изумился - он и в мыслях не имел приватизировать свое жилье. Тогда он пошел к соседке, которая помнила его со дня рождения и дружила с его матерью. Соседка посоветовала сходить в милицию.

Он так и сделал. Дело было в конце января 1997 года.