Стервятники - Олег Петров Страница 80

ПОКРЫТЫЙ грязью и пылью «Лэнд круизер» почти двенадцать часов резво взбирался на хребты, покачиваясь из стороны в сторону на волнообразном асфальте уходившей на запад от Читы трассы, черной глыбой свистел мимо караванов залепленных картоном и скотчем иномарок, тоже кативших на запад - подержанные автосокровища Страны Восходящего Солнца по-прежнему пользовались огромным спросом на российских просторах.

Джип ловко увертывался от махин встречных многотонных фур, рыкал клаксоном на плетущихся в поржавелых «москвичонках» и «жигульках» сельчан, нагло подрезал более благополучных автовладельцев, обходил, словно стоящие на месте, «ЗИЛы» и «УАЗы», скрипящие «пазики» и чадящие междугородние «Икарусы», давно выбегавшие свой автобусный ресурс.

Даже шустрые маршрутные «Газели» и бутылочной зелени южнокорейские «микрики», снующие меж городками и весями, старались держаться обочины, завидя летящего японского мастодонта, ведь давно известно, что на российской дороге прав не тот, кто прав, а у кого «аппарат» понавороченнее.

Солнце степенно приблизилось к голубеющим на далеком противоположном берегу Байкала зубцам хребтов, когда «Лэнд круизер», наконец, устало урча, вкатился на окраину Клюевки.

Небольшой леспромхозовский поселок, расположившийся на вдающемся в озеро-море мысу, дышал провинциальной тишиной и покоем.

По сонной от зноя улице одиноко брела старуха с кошелкой, у серого забора, рядом с огромной лужей, лежал выводок гусей, чуть поодаль что-то деловито выискивали в траве куры. Стайка мальчишек копошилась вокруг проржавевшего остова «москвича», брошенного у беленой кирпичной стены старинной двухэтажной водокачки, верх которой представлял собой почерневший от времени брусчатый сруб под старой шиферной крышей.

- Пацаны, - высунулся из машины Юрий. - Где тут у вас власть заседает?

- Вам поселком нужен или контора леспромхозовская? - деловито переспросил самый рослый из мальчишек, приставляя ладошку козырьком ко лбу.

- Поселком.

- А прямо по улице поезжайте, там площадь будет с автостанцией, вот и увидите. Дом такой с флагом.

«Лэнд круизер» рыкнул и покатил по улице, разбрызгивая лужи. Вскоре выехали на площадь - круглый пятачок с остатками древнего асфальта, окруженный покосившимся подобием крытой автобусной остановки, зданием лабазного типа, украшенным аляповатыми вывесками сразу трех торговых точек местных частных торговцев. Еще одна вывеска-мазня, криво приколоченная к стене деревянной лачуги с крыльцом в три ступеньки, на которых сидели изнывающие от жары женщины с ребятишками, извещала, что касса автобусной станции находится здесь.

Юрий покрутил головой. С площади в разные стороны, помимо той, откуда они приехали, разбегались еще четыре улочки в буйной тополиной и черемуховой зелени. Меж ветвей, на левой из улочек, Юрий заметил линялый триколор.

- Давай туда, - показал утирающему пятерней коротко стриженную макушку Витьку.

Через полчаса Юрий знал: старики Шейны здесь, в Клюевке, проживают на улице Иркутской в собственном доме, давно на пенсии.

До Иркутской добирались улицей-дорогой вдоль берега, заваленного грудами старого леса. Десятки тысяч некогда мощных стволов лиственницы и сосны, серые от дождей и ветров, напоминая застывшую череду взрывов на гигантской макаронной фабрике, громоздились на необъятном для глаза пространстве среди слежавшихся десятилетиями в черную массу куч опилок и щепы.

ЧЕРНЫЙ и огромный «Хаммер», лакированно-хромированный, с хищным оскалом радиаторной облицовки и обилием прожекторных фар на «кенгурятнике» и дуге над крышей салона, утробно и мягко рокоча могучим движком и лениво покачиваясь на выщербленном асфальте, подкатил к облицованным полированной китайской плиткой ступеням.

Евгений Михайлович с удовольствием оглядел преобразившийся после ремонта вход в офис. Навели, шельмецы, европы! Приятное глазу зрелище.

Рунге отсутствовал здесь три недели, пролетевшие стремительно. Из Читы - в Германию, от «бундесов» - галопом в Иркутск.

Суета того стоила. Получил - теперь уж точно! - окончательное подтверждение всем своим раскладам: действительно столетие назад золотопромышленник Кузнецов нашел богатое месторождение в Саянах. И направлял соответствующую заявку в правительство, но получил отказ. Помер с горя, но история-то не заглохла: и после смерти Кузнецова кое-кто из желающих в Саянские горы шастал - до революции и уже при советской власти.

В конце двадцатых годов попытка разыскать загадочную золотую жилу закончилась каким-то криминалом. Были поползновения и позже, в тридцатые, потом в пятидесятые годы, да только всё безрезультатно.

Рунге не сдержал довольной улыбки. Деньги на иркутских «исследователей» были потрачены не зря. Да и вообще, никогда и никуда, Евгений Михайлович напрасно копейки не тратил, если не был твердо уверен, что обернется «инвестиция» ощутимым «гешефтом».

Получение нужной информации и обеспечение собственного престижа или престижа «фирмы», - что, собственно, одно и то же, потому как с чего кормимся-то? - Е.М. относил к выгодному вложению капитала. Только фирмачи-однодневщики плюют на сие, полагая, что если что-то не приносит напрямую и быстро прибыли, то и ни к чему на такие дела «кассу» бросать. Хотя, что однодневщики - с ними всё ясно: куш сорвать и разбежаться.

Рунге знает немало, вроде бы, и серьезных фирмачей, которые неплохо реагируют на рыночную конъюнктуру, но довольствуются одноразовым, немедленным результатом, зацикливаются на том, что сегодня барыши приносит, не думая о долговременной перспективе. Печальных примеров, к чему такая тупоголовость приводит, - тьма, ан нет, всё равно в одну корзину яйца складывают. А назавтра дяденьки из правительства - хлоп! - и изобрели новую удавочку для частного бизнеса. Шмяк! - и месиво из желтков-белков и скорлупок в твоей корзиночке. На - жри теперь свой «гоголь-моголь»! Глядь - и забегали, забегали оные недальновидные господа предприниматели, как перепуганные дихлофосом тараканы!