Париж.ru - Елена Арсеньева Страница 8

Он глазам своим не поверил, увидев наконец-то«Автолайн». Уж и не ждал, что тот когда-нибудь появится. В Нижнем Новгородетранспорт после десяти вечера – вообще явление редкое, а уж на этойавтозаводской окраине – и вовсе уникальное. Данила думал, придется выбрать одноиз двух: либо трюхать домой, на Советскую площадь, на своих двоих, либо прилечьдо утра под каким-нибудь кустиком, на свежем воздухе. Благо ночью замерзнутьему не грозило по причине неутихающей жары. Другое дело, что воздух в Нижнем впоследнее время трудно назвать свежим: он был насквозь пронизан дымом иотчетливо отдавал запахом горящей помойки. На самом деле это горели торфяникиза Волгой, совсем близко. Горящие торфяники, если кто не знает, пахнутпомойкой. В верхней части города было еще так-сяк, там, на горах, ветер пороюсдувал дым, а здесь, под автозаводскими кустами, к утру превратишься восновательно прокопченный мясной продукт.

Впрочем, у Данилы имелся и третий вариант!Вернуться в дом, откуда он только что вышел, и попроситься на ночлег в одну изквартир, в которых он весь вечер проводил опрос: будете ли вы участвовать ввыборах мэра, а если да, то за кого из шести кандидатов пойдете голосовать, ипочему именно за этого, и чем вам не угодил мэр предыдущий, и почему выуверены, что следующий будет лучше, и сколько вам лет, какого вы пола, и каквас зовут, и какие газеты вы предпочитаете читать, и кому из нижегородскихполитиков доверяете, а с кем даже рядом не сядете, – ну и всякая такаямутата, интересующая неведомых социологов, пиарщиков и прочий аналогичныйнародец. Данила и множество ему подобных молодых людей и девиц, желающихподработать, шлялись по домам в разгар предвыборной кампании и принуждали людей(вернее, очень любезно умоляли их) ответить на вопросы анкет. Иногда этополучалось, иногда не очень.

Нынешний вечер, к примеру, выдался для Данилыудачным. Его никто не послал на три буквы, никто не крикнул: «Будьте вы всепрокляты!», никто не затеял бесплодной дискуссии на тему: «А на хрена мне всеэто нужно?» Люди попались как один приветливые, беда только, любопытные не вмеру: отчего-то личность анкетирующего вызывала у них куда больший интерес, чемперсона будущего градоначальника. Данилу многие даже жалели: «Надо же, им тамвыборы, знают только деньги народные тратить, а молодому человеку приходитсяноги бить по такой жаре!» То, что некоторая часть этих самых денег осядет вкарманах многого народа, обслуживающего выборы, в том числе и персональноДанилином, он не афишировал. Изображал этакого самоотверженного волонтера. Этовыглядело трогательно, поэтому на его вопросы отвечали-таки, а потом приглашалипройти в комнаты, присесть отдохнуть, уговаривали поужинать, выпить чаю, вина,пива, даже самогонки.

Дважды Данила не устоял: перед пирогами однойбабульки, безумно похожей на его собственную бабушку, даже и пироги у нее былитакими же обалденно вкусными, как у бабы Кати, и перед котлетами веселоймолодой супружеской пары. Строго говоря, именно поэтому он и задержался такдолго в этом доме, что дважды поужинал. Зато он устоял перед весьманедвусмысленными намеками очень сильно перезрелой дамы со жгуче-чернымиволосами, черными же глазами и непомерно толстыми, ну прямо как окорока,руками. Вообще дама была преизрядного объема, Данила запросто мог задохнуться вее объятиях, словно младенец – в чрезмерно пышной и мягкой перине. И она, будтонарочно, называла его «мой мальчик»... А его, пардон, мужской орган она,наверное, называла бы «наш дружок»!