Скромница из царских покоев - Людмила Ситникова Страница 8

– Дорогая, отвлекись на минутку.

– Ваня, – Ираида с нежностью посмотрела на мужа. – Ты меня избалуешь. Не боишься, что я привыкну и тебе придется постоянно потакать всем моим капризам?

Денисов усмехнулся.

– А чего мне бояться, я только за.

– Будь другом, включи кондиционер. У нас в квартире невыносимая духота.

Денисов выполнил поручение.

– Ты позвонил Лане? – спросила Ираида Карповна спустя несколько минут.

Иван Федорович встрепенулся.

– Забыл, Идочка. Из головы вылетело.

– Не беда. Подай мне мобильник.

Вооружившись телефоном, Ираида набрала номер падчерицы. Когда на том конце послышался осипший голос Светы, Денисова пропела:

– Ланочка, дочка, привет. Это мама.

– Я же просила, не называй меня дочкой, – озлобилась Света. – И прекрати представляться моей матерью!

– Ланочка, ну извини, я же не хотела тебя обидеть.

– Зачем я тебе понадобилась?

– Тут такое дело. Пару часов назад папе позвонила Наталья, она просила нас не приезжать завтра за город.

– Хм… почему?

– Захворала. Очень плохо себя чувствует.

Света пробормотала нечленораздельную фразу.

Бросив сотовый на кровать, Ираида повела плечиком.

– Ланка без изменений. Опять наорала на меня за то, что назвала ее дочкой.

Иван Федорович нахмурил густые брови.

– Мы женаты тринадцать лет, а она никак к тебе не привыкнет. Иногда я думаю, что у Светы нет сердца. Она жестокая, и меня это очень беспокоит.

– Ее можно понять. Ланка хлебнула много горя, к тому же ее муженек снова взялся за старое.

– Запил?

– Похоже на то.

– Но как же так, ведь он лечился.

– Не хотела тебе говорить, но раз уж начала… На той неделе я заехала к ним и застала Сергея валяющимся на полу в маленькой комнате. Он был в отключке. Ланка начала его выгораживать, но я-то прекрасно видела, что мужик вусмерть напился, а не пропустил с приятелем пару пивка, как сказала Лана.

– Бедный Лешка, все происходит на его глазах. Отец алкоголик, мать превращается в истеричку. Мой внук не заслуживает такой семьи. Что с ним будет дальше, я даже боюсь подумать.

Ираида Карповна дотронулась до подбородка.

– Ваня, а может, ты переговоришь с Ланкой?

– По поводу?

– Пусть Лешка живет у нас. Я сама смогу возить его в школу и обратно. Согласись, у нас пареньку будет намного лучше.

– Да я-то согласен, но Светка с Сережкой встанут в позу. Как пить дать – встанут.

– Ты хотя бы попытайся. Я, конечно, могла бы сама поднять эту тему, но тебе известно, как мы общаемся с Ланой.

Денисов кивнул.

– В твоих словах есть резон.

– А пока у Лешки каникулы, он мог бы пожить у Казика.

Иван запротестовал:

– Не смеши. На этот шаг Светка точно не пойдет. Казимира она терпит лишь потому, что я попросил чуточку смягчиться к брату. Нет сил наблюдать, как враждуют два самых близких человека. А чего, спрашивается, враждуют? Ну разве Казимир виноват, что сумел выбиться из среднего класса и обосноваться ступенькой выше?

– Она злится по другой причине. Не может простить Казику отказ.

– А я полностью на его стороне, – твердо проговорил Денисов-старший. – Казимир не обязан был селить в своем загородном доме сестру и зятя-выпивоху.

– Ты прав. Плюс ко всему тогда он жил с Мартой. А эта фифа ни за какие коврижки не потерпела бы в особняке присутствие родственничков супруга.

Иван Федорович разглаживал журнал, а затем, чуть понизив голос, спросил:

– Интересно, где сейчас Марта? Куда она подалась после развода и как сложилась ее жизнь?

– Вот уж до кого мне нет абсолютно никакого дела, так это до Марты. Но, зная ее характер, не удивлюсь, если она успела охмурить какого-нибудь толстосума. Может быть, живет припеваючи в роскошных хоромах с кучей слуг.

– Возможно. – Иван Федорович поднялся и направился к выходу. – И все-таки меня беспокоит Лешка. Как он там? Бедный, бедный внучок.

После его ухода Ираида в очередной раз посмотрела в зеркальное отражение на себя, любимую, и вновь погрузилась в чтение журнала.

* * *

Швырнув трубку на рычаг, Светлана затормошила спящего супруга.

– Прекрати храпеть! – кричала она. – Ты меня бесишь.

Открыв глаза, Сергей послал женушку на три веселых.

– Урод! Всю жизнь мне искалечил! Если бы не ты, мы бы с Лешкой купались в достатке.

Приподнявшись, Сергей прогудел:

– Не ори. От твоих визгов у меня башка треснет.

– Она треснет от пьянки. И, положа руку на сердце, скорее бы это произошло.

– Думай, что говоришь.

– А я подумала, хорошо подумала. Ты висишь на мне тяжким грузом, по твоей милости я на ножах с братом.

– Ага. Давай обвиняй меня во всех смертных грехах. Можно подумать, это я закатывал ему истерики, требуя поселить меня в особняке.

– Кретин! Я же не для себя старалась – для Лешки.

– Алексею неплохо и у нас. Ему ни к чему жить среди нуворишей.

– Смотреть на твою непросыхающую рожу порядком надоело нам обоим.

– Тогда уходи, – спокойно молвил Сергей.

– Что?

– Уходи, тебя никто не держит. Переезжай к отцу или… к Казимиру.

Светлана хотела влепить мужу пощечину, но вовремя одумалась.

– Завтра я отвезу Лешку к твоей матери. До сентября он будет жить у нее.

– Завтра мы тащимся к Казику.

– Обломись. Никуда не тащимся. Его краля заболела.

– Откуда знаешь?

– Оттуда. Звонила Ираидка.

Сергей обхватил голову руками.

– Как болит, сейчас бы пивка.

– Перебьешься. Вместо того чтобы жрать ханку, почини кран в ванной комнате. Третью неделю течет. Живем словно погорельцы.

– Я работаю с утра до ночи.

– Не смеши. Рабочий день до шести, а после ты накачиваешься с пьянчугами!

– Не устраивает моя работа – проси денег на пропитание у братца. Он у тебя богатый, небось не откажет.

Светлана саданула Сергея ногой в бок.

– Чокнулась?!

– А ты не выводи меня из себя. Теперь можем забыть о доброте Казика. Если раньше у меня теплилась надежда, то теперь она испарилась. Все. Уходит поезд, и мы на него опаздываем.