Забавляйся сейчас… убьешь позднее - Картер Браун Страница 8

Я опасливо присел на краешек ультрасовременной кушетки, явно не предназначенной для нежных игр, да и вообще для человека из плоти и крови, но потом до меня дошло, что у бедняги, видимо, тоже какие-то проблемы. Джеки Лоррейн устроилась рядом, внимательно изучая меня колдовскими глазами.

— Если кто-то и уволок пьесу Рейфа, то, должно быть, успел вернуть вовремя, до открытия сезона на Бродвее?

— Нет, ее стащили, чтобы кто-то другой мог сделать копию и таким образом получить материал для шантажа, — пояснил я. — Теперь они предложили Кендаллу выбрать: либо заплатить огромную сумму, либо доказывать в суде, что он не плагиатор.

— По-моему, все это ужасно нелепо! — Она засмеялась было, но тут же посерьезнела. — И все же, насколько я понимаю, вы говорите правду...

— Естественно, — буркнул я. — Иначе зачем бы я пришел сюда?

Она глубоко вздохнула, гигантский подсолнух на груди мигом расплылся, утратив привычные очертания.

— Вот уже не знаю... — В ее глазах вспыхнул чуть насмешливый огонек. — Но, пожалуй, я бы сумела отыскать пару довольно веских причин.

Я не стал говорить, что обе они сейчас у меня перед носом. Зачем впадать в вульгарность.

— Давайте пока ограничимся Кендаллом и его проблемами, коль скоро вы крупная специалистка по таковым.

— Я под подозрением только потому, что жила в доме в то время, когда это произошло? — Она нахмурилась. — И кто же упомянул имя Джеки Лоррейн?

Не успел я раскрыть рот, как она прижала палец к моим губам:

— Давайте-ка я сама отгадаю. У меня только одно предположение: милая маленькая Антония, верно?

— В самую точку.

— Это было нетрудно! — Она мрачно усмехнулась, и уголки губ поползли вниз. — Антония никогда и мысли не допускала, что в жизни ее папочки может появиться другая женщина. По ее мнению, он в этом не нуждается.

— Вы ее не устраивали? Она была против?

— Господи, вы все ловите на лету, Рик Холман. — Длинные ресницы пару раз одобрительно затрепетали. — Разумеется, Антония была вне себя, но у нее хватило сообразительности не показывать этого в присутствии папеньки. Вот когда мы оставались вдвоем, все сразу же менялось. — Немного помолчав, она тихонечко вздохнула. — Так что, мне выпала роль главного злодея?

— Не более чем любому, кто жил тогда у Кендалла, — честно ответил я. — Кендалл поручил мне попытаться урезонить вымогателя, а сделать это можно, только разыскав в доме его сообщника, укравшего копию пьесы. Это было сделано либо ради денег, либо в отместку, либо ради того и другого сразу. Единственное, что мне известно о Кендалле, — это его репутация хорошего драматурга. Может быть, вы сумеете мне помочь, рассказав о Кендалле-человеке.

— Приходите как-нибудь еще, когда выпадет свободная неделька. — Она лукаво улыбнулась. — Вообще-то, думается, я сумею набросать портрет, но сперва мне необходимо выпить. А вы как насчет этого?

— Я думал, вы уже никогда об этом не спросите, — с благодарностью ответствовал я.

Джеки приготовила напитки на мраморной доске бара, потом отнесла их к кушетке и снова уселась.

— Я из тех девушек, которым необходимо, чтобы их постоянно любили, — доверительно сообщила она.

Я поглядел на подсолнух, вновь расцветший на ее левой груди, и пробормотал:

— Вряд ли у вас с этим могут быть сложности.

— Это слабость! — Она отпила немного скотча и жалобно улыбнулась мне. — По большей части я выбираю совсем не того, кого следовало бы: всяких грубиянов вроде Тони Алтино и ему подобных. Рейф Кендалл был буквально создан для меня, и, будь у меня такая возможность, я бы любила его до конца своих дней. Но ничего не вышло, поскольку его милашка доченька разделалась со мной черт знает как!

— А именно?

— Однажды вечером, когда Рейф закончил пьесу, из Нью-Йорка прилетел его продюсер. Рейф отвез их с Майлзом Хилланом обедать в Чейзенс. Два приживальщика тоже куда-то ушли, в доме остались только мы с Антонией. Она пригласила на вечер своего приятеля, и мы втроем очень весело посидели за столом. Я по наивности вообразила, что, возможно, Антония изменила дурное отношение ко мне либо не хочет затевать свару при этом парне. Мне он показался не парой для нее, настоящее дитя притонов, не обученное даже вести себя за столом, но мальчик старался быть милым и внимательным, так что я воспрянула духом. — Джеки скривилась — очевидно, воспоминания не доставляли ей особой радости. — Мы много пили и за обедом и после него. Видимо, кто-то из них подсыпал в мой бокал снотворное, а то и кое-что похуже, потому как я полностью отключилась там же, в гостиной. А проснулась в своей комнате, в одной постели с приятелем Антонии. Оба — совершенно голые. В дверях стоял Рейф и смотрел на нас. По выражению его лица я поняла, что у меня нет ни единого распроклятого шанса объяснить, что произошло. Он дал нам десять минут, чтобы убраться из дому. “Приятель” слинял так поспешно, что я не успела задать ему ни одного щекотливого вопроса, ну, и мне оставалось только идти домой пешкодралом на ночь глядя.

— А как звали того приятеля?

— Какой-то Пит... — Она брезгливо скривила губы. — Фамилию при мне, кажется, вообще не упоминали.

— Вы собирались рассказать мне о Рейфе Кендалле, — напомнил я.

— Верно... До сих пор не понимаю, как у чудного малого вроде Рейфа могла родиться такая стервозная дочь. Что можно сказать про Рейфа? В жизни своей не встречала более милого и доброго человека. Он блестящий драматург и обожает свою работу. Он увлечен ею. Полагаю, от коммерческих успехов у Рейфа все еще слегка кружится голова. Может, именно из-за этого он позволяет двум прихлебателям так безбожно себя доить?

— То есть будущему поэту и неудавшемуся актеру? — уточнил я. — Толботу и Эшберри? Она кивнула:

— Рейф почему-то вообразил, будто обязан их содержать. Понимаете, для него это что-то вроде заклятия: кто-то скрещивает пальцы, чтобы отвести беду, кто-то стучит по дереву, а Рейф кормит паразитов. Он отлично знает, что ни у того, ни у другого нет настоящего таланта, но упрямо делает вид, будто верит в них. А пиявки и рады иметь даровую крышу над головой и тратить его деньги!

— А как они, по-вашему, относятся к Рейфу?

— Как содержанки, которым не надо ничего предпринимать для сохранения теплого местечка. Оба ребячливы и раздражительны и ведут себя с Рейфом как двое испорченных детишек, если не хуже!

— Кто-нибудь из них способен выкрасть копию его пьесы, или саму пьесу, или участвовать в разработке этого вымогательского плана?

— Несомненно, — не раздумывая заявила она. — Хотя не думаю, что у кого-то из этой парочки хватило бы мозгов все придумать и организовать с самого начала. Что касается кражи, то это давно стало их второй натурой. Было время, когда я воображала, будто они просиживают ночи напролет, придумывая благовидный предлог вытянуть из Рейфа очередные пятьдесят долларов. Поверите ли, когда кто-то из прихлебателей входил в комнату, меня передергивало от омерзения. — Джеки допила свой скотч и довольно долго разглядывала пустой бокал. — Знаете, очень странно вот так рассуждать о Рейфе. Я не видела его почти год, но наш разговор пробудил чувства, которые, казалось, уже давно умерли во мне. Как говорится, заныла старая рана... Доктор, как насчет лекарства?