Клуб неверных мужчин - Фридрих Незнанский Страница 8

— Вы нашли человека, согласного взяться за расследование обстоятельств гибели вашего жениха?

— Нет… Признаться, после визита в агентство «Глория» я отчаялась чего-то добиться, поехала домой. Я не знаю, к кому мне обратиться…

— Вы еще не передумали нанять сыщика?

— Нет, но…

— После вашего ухода, Евгения Геннадьевна, я долго думал над нашим разговором. Я согласен взяться за ваше дело.

— Правда?… — в горле у нее заклокотало. — А что вас вынудило изменить свою точку зрения, Александр Борисович?

— Вас действительно это волнует?

— Нет, но…

— Вот и прекрасно, Евгения Геннадьевна. Давайте считать, что мы пришли к обоюдовыгодному соглашению. Я постараюсь прояснить обстоятельства и решу, что можно сделать. Обязательно с вами свяжусь, и мы решим процедурные и финансовые вопросы. Предложенная сумма меня устраивает. Но вы не должны меня торопить, навязывать свои условия и тому подобное. Договорились?

— Ой, Александр Борисович, я вам так признательна, я очень рада… Разумеется, вы продиктуете свои условия.

Он отключил трубку и потерся подбородком о щеку жены, которая подкралась сзади.

— А что за деяние имело место, Шурик?

— Стыдно, — признался он, — угрызения совести терзают. Но самый страшный ужас после потери близких, — перспектива работать бесплатно. Потерпи, родная, мне придется еще выдернуть из постели двух рассерженных мужчин…

Следователь Нагибин производил впечатление робкого, затурканного интеллигента, смотрел исподтишка, нервничал, постоянно похлопывал себя по карманам, протирал очки, приглаживал редкие волосинки. Уже полчаса Турецкий томился в компании этого беспокойного человека и, тоже чувствуя нервозность, беспричинно злился и поглядывал на часы. «Молодой и перспективный» работник отдела дознания нагло опаздывал.

— Кофе хотите, Олег Петрович?

— Спасибо, кофе не пью, — отмахивался следователь.

— Цвет лица бережете?

Тот нервно хихикнул, покосился в настольное зеркало на свою бледную шелушащуюся физиономию. Стал объяснять, что сердце в последние месяцы ведет себя совсем не так, как в молодости. Начал жаловаться на взрослого сына-оболтуса, мучительно решающего вопрос: продолжать ли учебу на инженера-вентиляционщика или, в качестве разнообразия, сбегать в армию. Нескладно пошутил, что счастье — это когда дети сыты, одеты, обуты, здоровы и их нет дома. В итоге с тоской покосился на бар из красного дерева, закрытый на замок, и попросил чаю.

— Будьте попроще, Олег Петрович, — посоветовал Турецкий. — Нам с вами работать, и лишняя скованность, сами понимаете, делу не подмога.

— Да я всегда такой, — отмахнулся Нагибин, — уж будьте уверены, на профессиональные качества моя взболтанность, нервные судороги, пристрастие к выпивке в нерабочее время… — он вновь покосился на бар. — Никоим образом не влияют.

Турецкий рассмеялся. Нагибин присоединился, но смех в унисон не задался. Зазвонил телефон.

— Александр Борисович? — деловито осведомился молодой голос. — Я в лифте застрял.

— Худеть надо, — проворчал Турецкий. Почему-то вспомнился анекдот про лифт в эстонской гостинице. «Вам какой этаж?» — «Пятнадцатый». — «Белье брать будете?»

— А я и так худой, — поведал деловитый абонент, — я в вашем лифте застрял. Здесь подобралась такая теплая компания — в принципе, время провести можно… Это Виллис. Серьезно, Александр Борисович, я сам виноват, в лифте было уже четверо, мне не стоило сюда давиться, но я так к вам спешил, я так опаздывал… Не волнуйтесь, жильцы с седьмого этажа уже вызвали дух лифтера, и этот дух уже чувствуется…

Похоже, компания по распутыванию безнадежного дела подбиралась теплая. Сдерживая смех, Турецкий подошел к окну.

— В эстонских школах отменили физику, — пробормотал утопающий в диване Нагибин, — дабы не травмировать детей понятием «скорость».

— Нет, мне кажется, мы имеем дело со стремительным молодым человеком, — отозвался Турецкий, выглядывая в окно. Лето, кажется, стартовало традиционно. Тополиный пух, жара, июнь. Чадил пожилой развесистый тополь, засыпая тротуары и припаркованные во дворе машины, в том числе недавно отремонтированный «ауди» Турецкого. Маленький таджик в «национальной» одежде с трафаретом на спине «Управляющая компания № 48» аккуратно обметал машины, формируя из пуха компактные кучки.

— Вы правы, Боря Виллис не так уж плох, — бормотал утонувший в диване Нагибин. — Мама русская, папа латыш. Когда крякнул Союз, отец отверг жену и ребенка, патриотично обзавелся соотечественницей, а бывшую семью «депортировал» в Россию. Боря Виллис был тогда совсем маленький. Так что, в принципе, он парень наш. Немного взбалмошный, постоянно влипает в какие-то ситуации. То на шнурок наступит, то хулиганов в подворотне повстречает, а потом фингалом красуется. Знаете, Александр Борисович, один из неоспоримых плюсов Бори Виллиса — никому, глядя на него, не придет в голову, что Боря работает в милиции. Он неплохо работает, невзирая на все окружающие его нелепицы…

Освобожденный лифтером Виллис явился минут через семь, потирая отбитую коленку — в ходе «освобождения заложников» он умудрился нанести себе легкое увечье.

— Борис. Заждались? — он пожал, улыбаясь, протянутую руку, подмигнул Нагибину, окончательно утонувшему в диване. — Виноват, Александр Борисович, на работе задержали. Начальство никак не может свыкнуться с мыслью, что потеряло меня. А у вас тут мило, — оценил он беглым взглядом интерьер гостиной.

— Много работы в отделе? — посочувствовал Турецкий.

— Как всегда, — Борис плюхнулся без приглашения в кожаное кресло. — Обнаружили тело без признаков жизни. Отвезли сначала в морг, потом в вытрезвитель. Женщина обвинила мужа в домостроевской замшелости: подумаешь, застал ее в постели с неизвестным мужчиной! В итоге два трупа, причем, погибли любовник и жена, сажать некого. — Муж не виноват, он действительно оборонялся, о чем с изумлением сообщает экспертиза.

— Видимо, крупный чиновник со связями? — ухмыльнулся Турецкий.

— Отнюдь, — помотал головой Борис, — безработный инженер без связей. Глупые смерти. Супруга выпрыгнула из постели, стала обвинять мужа в своей загубленной жизни. Схватила тяжелую лампу с прикроватной тумбочки, чтобы швырнуть в него, но не учла сетевой шнур, воткнутый в розетку В итоге лампа раскроила череп любовнику, женщина разъярилась, вцепилась благоверному в волосы. Он бросился бежать, она — за ним, с зажатым в кулаке клоком волос, споткнулась о сервировочный столик на колесиках», и лбом — об острый угол трельяжа. Уцелевший, к его чести, сразу вызвал милицию. Его, конечно, арестовали, но, проведя необходимые следственные действия, выпустили…

— Бывает, — проворчал искушенный в криминальных казусах Нагибин. — В прошлом году была анекдотическая ситуация. Некто Быковский резал мясо на кухне, споткнулся о миску для кормления кота и упал на нож, распоров себе живот. Начал подниматься, но под рукой оказался кот. Возмущенный самоуправством над своей миской, укусил Быковского в руку, тот второй раз упал на нож, что, собственно, окончательно и довело ситуацию до греха. Все это происходило на глазах у супруги, жаждущей развестись с Быковским. Чувства, которые она испытывала в тот момент, были весьма противоречивы… А еще пацан недавно забрался на склад магазина игрушек. Было темно, руки были заняты, он сунул фонарик в рот. Споткнулся о коробку, упал лицом вниз… жуть, короче.