Мужчина не по карману - Марина Серова Страница 8

— Как же ты, Петровна, определила, что их двое ушло? — недоверчиво спросила та, с лучиками.

— Знамо как, — не смутилась соседка убитой, — по голосам. Трое разговаривали, когда к Шадрухиной в дом входили.

— И ты, глухая, разобрала? — не сдавалась «лучистая».

— Да вот разобрала, — обиженно ответила Петровна и, надувшись, замолчала.

Теперь я подосадовала на то, что рядом оказалась эта «веселая» старушка, которая сразу мне так понравилась. Я посмотрела на нее внимательнее: ничего особенного, стандартная сплетница. А теперь из-за нее я рисковала потерять такой хороший источник информации.

— Почему же вы решили, что эти трое убили тетю Свету из-за денег? — спросила я в надежде, что старушка обиделась все же не настолько, чтобы не пожелать ответить.

Но ошиблась. Петровна предложила спросить у той, которая перебила ее, мол, она больше знает, и продолжила свое гордое молчание. С разных сторон посыпались версии происшедшего. Петровна слушала всех, скептически ухмыляясь, затем не выдержала «ложной информации» и все-таки высказала свое мнение:

— Ихние это деньги были, на которые Светлана фирму открыла. Она у них заняла, а отдавать передумала, вот они и пришли. Сначала, как положено, попугали, а когда она отказалась долг-то вернуть, они сходили, у главаря своего спросили, что им дальше делать, а потом вернулись, чтобы убить.

— Откуда ж тебе это, Петровна, известно? — не унималась маленькая.

— Дедуктивный метод, — гордо произнесла та слышанные некогда слова, смысл которых был для нее столь же туманен, как и история, произошедшая в соседней квартире.

* * *

Поговорить с мужем Шадрухиной мне не удалось: нервный и бледный, он сидел у гроба покойной и избегал встречаться взглядом с входящими. Не хотелось в такой день приставать к человеку со своими вопросами, и я решила отложить беседу с ним на следующий день. Но вышла я из квартиры не сразу.

Дверь ее была раскрыта нараспашку, и все желающие проститься с покойной толпой окружали гроб и сидящего рядом с ним вдовца. Я протиснулась в самую гущу и, повернувшись лицом к гробу, заняла максимально удобную позицию: с одной стороны, мне было слышно все, о чем говорят вокруг меня, с другой — я могла без боязни показаться неприличной или подозрительной разглядывать Шадрухина.

Пока ничего интересного не доносилось от окружающих меня людей, я попробовала определить характер вдовца. Это могло пригодиться впоследствии. Шадрухин сидел на краешке стула и смотрел поверх гроба, словно не решаясь опустить глаза на жену. Лицо его, припухлое, с по-детски наивными глазами, было жалким, как у побитой собаки. Мне он совершенно не понравился: безвольный, словно и не мужчина. Таких обычно выбирают властные женщины и держат под своим каблуком. А они с завидным терпением переносят все помыкания, лишь изредка тихонько поругивая жену.

Взгляд мой скользнул на ворот рубашки вдовца и наткнулся на бледно-розовый след от губной помады. А вот это интересно. Печальные родственницы, даже если в их семейные традиции входит лобызать друг друга при каждой встрече, все равно не смогли бы так промахнуться мимо обширной щеки вдовца. Окинув взглядом весь костюм Шадрухина, я не нашла более ничего примечательного и переключилась на посетителей, с разной степенью достоверности изображавших искреннее горе. Это, кстати, очень удобный способ определить, кто окружал покойного при жизни.

Родственников от друзей и знакомых легко было отличить: они находились в квартире постоянно, отлучаясь из комнаты лишь ненадолго. Остальные же, отдав дань памяти умершей, спешили выйти на свет божий, подальше от навевающих тоску настроений. А еще они отличались тем, что знакомые, забегавшие на минутку, были упакованы что надо, в смысле одежды, мобильников и ожидавших во дворе тачек, родственники же выглядели куда как проще. Судя по кругу, из которого вышла Шадрухина, ей на славу пришлось потрудиться, чтобы открыть свое дело.

Разглядывая всех в доме, я наткнулась на обращенный ко мне пристальный взгляд мужчины, довольно моложавого, с приятными ямочками на щеках. Кстати, именно ямочки его и молодили. Мужчина откровенно рассматривал меня, а заметив, что я обернулась к нему, широко и как-то приглашающе улыбнулся, нисколько не смущаясь неподходящего момента для этого. В другое время я бы, может, и отреагировала на его улыбку, но соседство покойника на флирт не вдохновляло. К тому же на нас стали обращать внимание те необъятные тетушки, которые за неимением личной жизни всегда обсуждают чужую. За спиной уже стали спрашивать, кем я являюсь убитой.

Пора было уходить. Я подошла ближе к гробу и посмотрела в лицо Шадрухиной, словно прощаясь с ней. А она и впрямь оказалась отнюдь не красавицей.

Бросив мимолетный взгляд на мужчину с ямочками, я проследовала в коридор. Он все еще смотрел на меня. Я хотела уже выйти из квартиры, но еще одна вещь задержала меня. Вешалка. На ней одиноко висело демисезонное пальто серого цвета. Гости проходили в дом не раздеваясь. Что, если это пальто хозяина?

В коридоре никого не было. Я быстро нашарила внутренний карман и залезла в него рукой. Там лежал бумажник, визитная карточка и железнодорожный билет. Оставив первое без внимания, я прихватила с собой билет с визиткой и еще раз обернулась. У двери в коридор стоял все тот же мужчина. Поняв, что меня в любой момент могут посчитать за вора, я улыбнулась ему своей самой широкой улыбкой, достойной Голливуда. Мужчина понял, чего я хотела, и приложил палец к губам. Этого мне только и надо было. Я поспешно вышла в подъезд и быстрым шагом отправилась к машине.