Отрицание Оккама - Чингиз Абдуллаев Страница 8

Уже через год мне предложили роль, в которой я должна быладемонстрировать свою голую грудь. Я не смущалась, решила быстро сделатькарьеру. Еще через год я снялась уже в четырех фильмах, и везде в основномиспользовали мою внешность. У меня появились поклонники, друзья, рядом всегдабыло много мужчин. В двадцать три года я вышла замуж. Красивый молодой человекиз хорошей семьи. Он был старше меня на три года, и его отец был известнымрежисером. Все было хорошо. У нас была отдельная трехкомнатная квартира,машина, у мужа престижная работа в известной зарубежной фирме. Но мне было сним так скучно! Он был такой правильный и надежный. Всегда спокойный, словноничто его не волновало. Он даже в постели вел себя как примерный отличник,извините за такую подробность.

Я иногда возвращалась домой поздно, начала курить, выпивать.Но никогда не позволяла себе никаких глупостей, считала себя замужней женщиной.А он даже не спрашивал, где я бываю. Иногда хотелось схватить его за плечи ирастрясти, такой он был правильный и спокойный. Через полтора года мы с нимразвелись. Без скандалов и ссор. Просто решили жить отдельно. Он сделал мнедвухкомнатную квартиру и просто исчез из моей жизни. Сейчас я думаю, что у насбыли несовместимые группы крови. Он мне казался таким надежным и устойчивымчеловеком именно потому, что у меня была несколько бурная молодость и я хотелаполучить какой-нибудь «надежный якорь». Оказалось, что держать меня на якорепросто невозможно.

Она тяжело вздохнула.

– Потом я снялась сразу в нескольких сериалах. Менязаметили, стали приглашать на более характерные роли. Примерно три года назадсреди моих постоянных поклонников появился Анвар Махметов. Такой солидный ибогатый «дяденька». Мне завидовали все подруги. К тому времени он был ужеразведен. Дело в том, что его первая супруга умерла еще восемь лет назад. Потомон женился на польке, с которой развелся уже через год. Я видела ее фотографию.Между прочим, полька была блондинкой. Наверное, его тянет к светлым женщинам.Он начал за мной бешено ухаживать. Дарил бриллианты, машины, дорогие наряды.Что мне оставалось делать? Через год он сделал мне предложение. И ясогласилась. Сейчас понимаю, что поступила достаточно глупо. Я его никогдаособенно не любила. Но относилась к нему с уважением до тех пор, пока я не… вобщем, я сказала ему, что жду ребенка.

Она снова погладила пуделя и неожиданно спросила:

– У вас есть сигареты?

– Я не курю.

– Я тоже не курю. Но когда рядом курят, это меняуспокаивает. Я бросила курить несколько лет назад. И сейчас специально не держудома сигарет. Я тогда так радовалась этому ребенку, думала, что у нас все будетв порядке. Но когда он узнал, что я в положении, он повел себя странно. Сухосказал мне, что ему уже за сорок. И неизвестно, с какими генетическимиотклонениями может родиться наш ребенок. И вообще он не хочет больше иметьнаследников. У него есть дочь и сын от первой жены, уже взрослые. И ему вполнедостаточно двух наследников. Он настоял, чтобы я сделала аборт. Вот тогда все унас и сломалось. Я поняла, что он меня никогда особенно не любил. Я для неговсего лишь дорогая и красивая игрушка, которая нужна на приемах и официальныхвстречах. Аборт мне сделали неудачно. И врачи сказали, что у меня большеникогда не будет детей.

Пудель поднял голову и взглянул на хозяйку. Возможно,собачка чувствовала состояние Милы или уловила изменение тембра ее голоса.

– В общем, я поняла, что мы разные люди. И с тех пор мыжили как бы сами по себе. Я хочу, чтобы вы знали: до Егора у меня тоже былидрузья, с которыми я встречалась. Но Егор… Когда я его увидела, то влюбиласьсразу. Мне было уже двадцать девять, а ему только двадцать семь. Вы не можетесебе даже представить, как комплексует женщина, когда она старше своегомолодого возлюбленного. В тот вечер мы договорились встретиться с ним навечеринке у его отца. Приглашения были присланы нам домой, но Анвар Ахметович,как всегда, отказался, заявив, что уедет ночевать на дачу. Я поехала на прием иувидела там Егора. Он был в таком веселом настроении, беспрерывно шутил,смеялся. Я даже начала его немного ревновать. Он нравился всем женщинам. Мыуехали вместе. Поехали к нему домой. Мужу я сказала, что еду сюда и рано лягуспать.

Мы приехали к Егору и сначала приняли душ. У него в квартиредве большие ванные, но мы принимали душ вместе. Уже тогда я заметила, как оннесколько раз схватился за живот. Потом он вышел, а я осталась в ванной, чтобыпосушить волосы феном. Когда я вернулась в комнату, он уже стонал на кровати. Ядала ему болеутоляющее, пенталгин. Потом таблетку аспирина. Но он уже почтикричал. И я решила вызвать «Скорую помощь». Они приехали и сразу решили егогоспитализировать. Но я не могла его отпустить. Просто не могла разрешить егоувезти. Я позвонила Наталье. Она знала, что мы встречаемся с ее младшим братом.И я повезла Егора в больницу. Наталья сразу примчалась к нам, буквально минутчерез десять. Вскоре приехал и Николай Данилович. Потом отец Егора. Они всебыли в таком состоянии… Но Егору становилось все хуже и хуже. Никто не могповерить, что исход будет таким страшным. Ведь мы все видели его вечеромздоровым и улыбающимся. Рано утром я уехала домой – знала, что приедет муж, ине могла оставаться в больнице. Я весь день была сама не своя. А потом позвонилаНаталья и начала громко плакать. И я сразу все поняла…

Она осторожно переложила пуделя на диван, словно опасаясьпричинить собаке боль неосторожным движением руки.

– Вот так все и закончилось. Говорят, что у рыжих своесчастье. Значит, я его лишилась, когда в девятнадцать лет сама остригла своиволосы.

Она взглянула на Дронго.

– Жаль, что вы не курите, – добавила Мила.

– И вы считаете, что ваш супруг не узнал подробностейтой ночи? – уточнил Дронго.

– Узнал, – сказала она чуть дрогнувшимголосом, – конечно, он все узнал.