Остров убийц - Сергей Майдуков Страница 8

— Белорус, кажется.

— На французском «морт» означает смерть.

Марат взглянул на Артема с интересом.

— Ты по-французски шпаришь?

— Ага. Шерше ля фам и финита ля комедия.

— Ну ты даешь! — восхитился Марат.

Он не понял юмора. Решил, что новенький хвастается знанием языка. У него были глаза цвета осеннего неба и рот, образующий вместе с двумя вертикальными морщинами букву «Н». Волосы торчали щеткой, шея была шире головы. Ладонь Артема до сих пор ныла после обмена рукопожатиями на автобусной остановке. Такими лапищами, как у Марата, только яблоки давить, превращая их в пюре.

Лодка пошла по плавной дуге, постепенно огибая остров.

— А как зимой перебираетесь на землю? — спросил Артем. — По льду?

— Тебе оно надо? — скривился Марат. — Ты на год контракт подписал? Вот год сиди и не рыпайся.

— Даже увольнений не бывает?

— А куда тут увольняться? Поселок, сам видел, сплошные старики и старухи. Ну ничего. Гроши целей будут.

— Вовремя платят?

— Должны. — Марат пожал плечами. — Мне деньги на карточку сбрасывают.

— Разве извещения на телефон не приходят? — спросил Артем.

— Телефоны санитарам не полагаются. Мы их сдаем.

— Шутишь?

— У нас на острове шутить не принято, — сказал Марат. — Серьезная работа для серьезных мужчин. Воевал?

— С чего ты взял? — насторожился Артем.

— Пальчики порохом припорошены. Так боевиков вычисляют.

— Я не боевик. Я Родину защищал.

— А боевики что, по-твоему, защищают? Задницы свои?

Подчиняясь рукам Марата, моторка перешла на бесшумный ход и, постепенно замедляясь, поплыла к причалу. Там их поджидал мужчина в зеленой медицинской униформе, почти сливающейся с травой и листвой.

— Тебе такую же форму выдадут, — посулил Марат. — Это Бесогон, Пашка Бессонов. Будет тебя натаскивать. Болевые приемы знаешь?

— Против пациентов?

— Они хоть и пациенты, но все равно психи, между нами, девочками, говоря. Такие экземпляры попадаются, мама не горюй.

— Буйные?

— А кто тут не буйный? Ты, может? Поглядим на тебя через месяцок, когда шарики за ролики заходить начнут.

Сделав такое многообещающее заявление, Марат выбрался из лодки и передал цепь Бесогону, который тотчас обмотал ее вокруг железного поручня и защелкнул внушительным замком, а связку ключей отправил в карман, застегивающийся на молнию. Высаживаясь, Артем обратил внимание, что причал сделан из сварных стальных листов и соседствует с ангаром, предназначенным — как нетрудно было догадаться — для хранения прочих плавсредств. После этого стало ясно, что в самоволку с острова точно не выберешься.

«Вот и хорошо, — решил Артем. — Когда вернусь на большую землю, там все забудется, и война, и взрыв на стоянке. Или, в крайнем случае, новая война начнется, которая все спишет».

— Павел, — представился Бесогон, протягивая руку.

Артем подал ему свою и тотчас пожалел об этом. Бесогон, надо полагать, тоже специализировался на выдавливании соков из твердых овощей и фруктов. Многострадальная ладонь Артема словно в железные тиски попала. Пришлось резко шагнуть вперед, вынуждая Бесогона отступить, и, пользуясь его секундным замешательством, выдергивать руку до того, как она не превратилась в кожаный мешочек, набитый кровавым фаршем и костной мукой.

— Могешь, — довольно заулыбался Бесогон. — Как тебе мой прикид? Похож я на хирурга?

Он развел руки, предлагая полюбоваться своей зеленой курткой с накладными карманами, снабженными застежками-молниями». Круглая шапочка чудом держалась на его макушке, а штаны едва доходили до щиколоток. Он был гораздо выше Артема, превосходил его шириной плеч и весил под сто килограмм.

— Нет, не похож, — сказал Артем. — Я таких шкафов в десантуре видал.

— Воевал?

Вопрос был задан с той же интонацией, которая раньше прозвучала в голосе Марата.

— Видел, как воюют, — уклончиво ответил Артем. — Издали.

— Ну и молодец.

Больше к этой теме не возвращались. Новые знакомые повели Артема к монастырской стене, в штукатурке там и сям проступала кирпичная кладка. Шпиль и купол, видные снаружи, были обшиты не позолоченными, а самыми обычными листами нержавейки. По верху стены была вьющаяся спиралью проволока с острыми лезвиями. На углах торчали мачты с прожекторами, а, приблизившись к воротам, Артем заметил камеру видеонаблюдения.

— Сурово тут у вас, — оценил он.

— Не то слово, — поддакнул Марат и нажал кнопку электрического звонка на калитке, врезанной в сводчатые ворота.

— Сколько же лет этому монастырю? — спросил Артем.

— Триста, — ответил Бесогон. — А может, и все пятьсот.

Калитка отворилась. Оттуда выглянул парень в зеленой форме санитара. Из-под его курточки выглядывал конец полицейской дубинки, но Артем не сомневался, что для охраны здесь применяют и оружие посерьезнее. Пока санитары общались, он обернулся посмотреть на дорогу, по которой они пришли. Она представляла собой две колесные колеи, разделенные высокой травой, что свидетельствовало о редком использовании автотранспорта. Между крон деревьев проглядывало безмятежное озеро. Светило солнце, порхали птицы, душе хотелось порадоваться обретенному покою, но что-то мешало.

Артема завели во двор, вымощенный частично древним булыжником, частично — современной плиткой. Возле центрального здания под церковным куполом стояла легковая машина и мощный джип, на колесные диски которого намотались сухие стебли. Рядом возвышалась бывшая часовня, как нетрудно было догадаться по острию крыши. Были во дворе и другие строения, похоже, складского или хозяйственного назначения, а вместо дальней части стены тянулось длинное двухэтажное здание, изогнутое буквой «П» и обращенное «ножками» к воротам.

— Больница, — пояснил Марат, проследив за направлением взгляда Артема. — Туда лучше не попадать.

— Я нормальный.

— Все так думают.

— И ошибаются, — сказал привратник, прежде чем скрыться в своей сторожке.

Бесогон и Марат засмеялись, но взгляды их не показались Артему веселыми. Он переложил сумку в другую руку и спросил:

— Куда мне?

— Со мной жить будешь, — сказал Марат. — Я теперь один.

— Но сначала на тебя шеф посмотрит, — предупредил Бесогон.

Из лечебного корпуса в конце двора выскочил босой человек в пижаме, завертел головой, увидел санитаров и резво побежал к ограде. Бесогон, проявляя удивительную для своей комплекции прыть, ринулся за ним, поймал и повел обратно.

— Недосмотр, — прокомментировал Марат. — Карается строго и незамедлительно.