Гоморра - Роберто Савьяно Страница 76

Кланы переправляют с севера на юг все, что только можно. Один священник из Нолы назвал весь южный регион незаконной свалкой богатой и индустриализованной страны. Отходы, получающиеся в результате термической обработки алюминия, применяемый в металлургии ядовитый порошок, образующийся при нейтрализации промышленных дымов, выбрасываемых в первую очередь предприятиями черной металлургии, теплоэлектростанциями и мусоросжигательными печами. Осадки с лакокрасочных производств, сточные воды, отравленные тяжелыми металлами, асбест, загрязнения почвы, вызванные мелиорацией и перекидывающиеся на другие, «здоровые», участки. А ведь есть еще отходы, поступающие от компаний и предприятий нефтеперерабатывающей промышленности, особенно такого гиганта, как бывший Enichem из Приоло, отложения дубильных веществ в районе Санта-Крочесулль-Арно, известном своими кожевенными фабриками, грязь из очистительных систем Венеции и Форли, находящихся в коллективной собственности и финансируемых обществом.

Механизм незаконной переработки запускают как крупные предприятия, так и небольшие фирмы, желающие избавиться по дешевке от материалов, уже не годящихся ни на что и приводящих исключительно к расходам. После них в игру вступают владельцы складских центров, прибегающие к помощи фальсифицированных накладных: полученные токсичные отходы они обычно смешивают с безвредными, разбавляя, таким образом, концентрацию и присваивая другую категорию в соответствии с ЕКО — Европейским каталогом отходов.

Химикам отведена главная роль в превращении токсичных отходов в безобидный мусор. Многие составляют фальшивые идентификационные бланки с поддельными результатами анализов. Ответственные за перевозку доставляют груз к выбранному месту, и наконец к делу приступают исполнители. Ими могут быть руководители официально существующих свалок или предприятий, делающих из отходов удобрения — компост, или же, например, владельцы простаивающих без дела карьеров и годящихся для нелегальных свалок земельных участков. Если есть подходящее место и заинтересованный предприниматель, то можно начинать переработку. Для запуска механизма необходимы чиновники, государственные и муниципальные служащие, закрывающие глаза на определенные операции или предоставляющие карьеры и свалки в пользование лицам, явно принадлежащим к преступному миру. Клан не обязан заключать соглашения с политиками или объединяться с партиями. Хватит и чиновника, инженера, простого служащего, который не прочь подзаработать и потому готов проявить гибкость и тактично промолчать в нужный момент, способствуя, таким образом, развитию дела и получая вдобавок прибыль с каждого этапа. Но настоящие мастера посредничества — это так называемые стейкхолдеры. Они настоящие преступные гении незаконной переработки опасных отходов. Лучшие стейкхолдеры Италии — в Неаполе, Салерно и Казерте. Под этим жаргонным словом подразумеваются члены организации, занимающиеся экономической стороной вопроса и способные повлиять напрямую или опосредованно на конечный результат. Отвечающие за токсичные отходы стейкхолдеры стали самым настоящим правящим сословием. Во времена безнадежной безработицы я не раз слышал подобные предложения: «У тебя есть высшее образование и необходимые знания, так почему бы тебе не пойти в стейкхолдеры?»

Для окончивших университет южан, чьи родители не адвокаты и не юристы, это самый верный пусть к обогащению и удовлетворению профессиональных амбиций. Диплом, приятная внешность и несколько лет обучения в США или Англии по специальности «защита окружающей среды» превращали их в идеальных посредников. Я познакомился с одним из них, одним из первых, одним из лучших. До нашего разговора с ним я ничего не понимал в мусорном бизнесе. Нго звали Франко, мы познакомились в поезде, ехавшем из Милана. Он, конечно же, закончил Коммерческий университет Луиджи Боккони и в Германии стал экспертом в области восстановления окружающей среды. Он обладал главным для стейкхолдера качеством — знал наизусть Европейский каталог отходов и умел использовать его в своих интересах. Это помогало ему с легкостью находить ответы на вопросы, что делать с токсичными отходами, как подстроиться под стандарты, как отыскать обходные пути и тайные тропы, которые устроили бы предпринимательское сообщество. Франко родился в Вилла-Литерно и хотел вовлечь меня в сферу своей деятельности. Чтобы ввести меня в курс дела, он начал с рассказа о внешнем виде. В чем же секрет успеха стейкхолдера? Если у тебя залысины на висках или плешь на макушке, то забудь о накладках и парикмахерских уловках. Надо постоянно поддерживать имидж победителя, поэтому отращивать длинные волосы, чтобы маскировать ими лысину, запрещено. Либо ты бреешься налысо, либо выбираешь совсем короткий «ежик». Если стейкхолдера приглашали на вечеринку, то он, по мнению Франко, должен был обязательно прийти с девушкой, а не выставлять себя неудачником, волочась за присутствующими дамами. В случае отсутствия девушки или ее несоответствия уровню кавалера следовало обратиться в Агентство эскорта и обеспечить себя роскошной, элегантной спутницей. Занимающиеся отходами стейкхолдеры знакомятся с владельцами предприятий химической промышленности, кожевенных заводов, фабрик пластмассы и озвучивают им свои расценки.

Никто из итальянских бизнесменов не воспринимает переработку как обязательную статью расходов. Стейкхолдеры всегда повторяют одну и ту же фразу: «Они видят больше пользы в собственном дерьме, чем в промышленных отходах, на переработку которых уходит куча денег». Их предложение ни в коем случае не должно выглядеть как нечто противозаконное. Стейкхолдеры выводят бизнесменов на клан и его специалистов по переработке, а сами контролируют весь дальнейший процесс, иногда даже на расстоянии.

Существует два типа производителей отходов. Одни думают лишь о том, как бы сэкономить, и не проверяют, насколько благонадежна та организация, которой собираются доверить переработку. Они считают, что снимают с себя всю ответственность, едва емкости с отравой покидают их предприятия. Другие же погрязли в нелегальных операциях и самостоятельно осуществляют переработку в обход закона. В обоих случаях не обойтись без стейкхолдера, обеспечивающего транспортные средства и перевозку, выбор подходящего места, связь с нужными людьми для классификации груза. Офис стейкхолдеры устраивают прямо в автомобиле. С помощью телефона и ноутбука они руководят перемещением тысяч тонн отходов. Их заработок формируется из процентов от сумм контрактов, заключенных с предприятиями, и зависит от веса, заявленного на переработку. У стейкхолдеров есть подробные прайс-листы. Например, один из состоящих в клане стейкхолдеров работает с разжижителями по цене 10–30 центов за килограмм. Стоимость пентасульфида фосфора — 1 евро за килограмм. Мусор, остающийся после уборки улиц, перерабатывают по 55 центов за килограмм; упаковки с опасными отходами обходятся в 1 евро 40 центов; зараженная почва стоит до 2 евро 30 центов; содержимое могил — 15 центов; ядовитые неметаллические детали автомобиля — 1 евро 85 центов за килограмм плюс бесплатная транспортировка. Цены варьируются в зависимости от требований клиента и сложностей с перевозкой. Объемы, с которыми работают стейкхолдеры, поражают воображение, заработок — за его гранью.

В результате проведенной в 2004 году операции «Гудини» выяснилось, что одна организация из Венето нелегально перерабатывала около двухсот тысяч тонн отходов в год. На официальном рынке стоимость выполненной по всей правилам переработки колеблется от 21 до 62 центов за килограмм. Клан предлагает свои услуги по цене 6–10 центов за килограмм. В 2004 году кампанийские стейкхолдеры взялись за переработку восьмисот тонн отравленной углеводородом земли, принадлежавшей химическому предприятию, по цене 25 центов за килограмм, включая перевозку. Официальная процедура стоила бы в пять раз дороже.