Загадка номера 622 - Жоэль Диккер Страница 75

Анастасия работала в секретариате юридического отдела, этажом ниже. Она часто заходила к ним в перерыве выпить кофе, иногда они вместе шли обедать. В коридорах сотрудники банка оглядывались на нее. Анастасия вскружила всем головы своим умом и красотой, обоим кузенам в том числе. Чтобы особо не выделяться, она попросила Льва держать их роман в секрете. Он поначалу не мог понять, зачем им вообще скрываться.

– В любви нет ничего плохого, – говорил он.

– Дело не в нас, а в них, – отвечала Анастасия. – Думаю, нам лучше подстраховаться.

– Подстраховаться? А кто нам угрожает?

– Твои коллеги! Ты что, не понимаешь, тебе тут все завидуют.

– Да кто может завидовать обычному стажеру?

Когда он это говорил, она кидалась к нему в порыве неистовой любви. Она обхватывала его лицо руками и шептала, глядя ему прямо в глаза:

– Лев Левович, ты единственный, кто не видит то, что очевидно всем.

Анастасия поражалась, как Лев, сам того не желая, неуклонно поднимается по служебной лестнице. Всего за несколько недель он стал звездой.

Изначально предполагалось, что он будет сопровождать более опытных коллег на деловые встречи в качестве простого наблюдателя, постигая все тонкости банковского искусства, но вышло так, что язык и культуру собеседников, как правило иностранцев, он понимал гораздо лучше, чем кто бы то ни было. Более того, в “Паласе” он приобрел непринужденность в общении с самыми состоятельными клиентами, чьи невообразимые требования и экстравагантность уже не могли застать его врасплох. Вскоре Лев уже сам вел переговоры. Рабочие беседы плавно перетекали в дискуссии на темы политики и культуры, а то и в философские рассуждения, к безграничному удивлению очередного банкира, которого он сопровождал.

Теперь в кулуарах банка только о нем и говорили. Его коллеги, директора и клиенты единодушно заключили, что этот молодой человек – настоящий кладезь талантов.

Разумеется, хор славословий оказался нестройным. Некоторых задело за живое появление этого выскочки, тем более что Лев, как поговаривали, до сих пор подвизался в каком‐то горном отеле и банковского опыта за плечами не имел. Наконец эти пересуды дошли до совета банка. Вице-президентом был тогда Абель Эвезнер, пост президента занимал его отец, Огюст. Человек уже очень пожилой, он с трудом передвигался, но ясностью его ума и неколебимой приверженностью традициям можно было только восхищаться. Сохранив за собой титул и ореол президента, в банке он появлялся только по средам, на еженедельных заседаниях совета, переложив повседневное управление на Абеля.

– До меня доходят странные слухи, – сказал Огюст Эвезнер своему сыну Абелю на очередном заседании, которое выдалось на редкость бурным. – Все вокруг твердят о некоем неопытном юноше. Оказывается, какой‐то альпийский дурачок несколько недель назад поступил к нам на работу, и на него сразу возложили важные обязанности.

– Его зовут Лев Левович, – решил уточнить Абель. – И он далеко не дурачок. Это один из самых блестящих людей, с которыми меня сводила судьба.

– Левович? – переспросил Огюст Эвезнер. – Из какого гетто он вылез?

Это замечание очень развеселило двух других членов совета – Ораса Хансена и его отца по имени Жак-Эдуар.

– Ладно вам, – разозлился Абель, – Лев невероятно умен! И важные обязанности на него возложили именно благодаря его исключительной одаренности. Я не понимаю, в чем проблема.

– Проблема в том, что он служил посыльным в гостинице! – Орас Хансен был явно задет за живое. – Ты поручил посыльному управлять активами. У нас тут банк или балаган?

– К твоему сведению, – возразил Абель, – в июне прошлого года, когда Лев еще служил “посыльным”, как ты выражаешься, он предсказал действия Федеральной резервной системы США, а наши эксперты облажались. И в тот день все клиенты потеряли деньги.

– Чистое везение! – недовольно хмыкнул Орас, отметая этот аргумент. – У него были шансы пятьдесят на пятьдесят. Кроме того, облажались все швейцарские банки, не только мы.

– Все, кроме него! – заметил Абель.

– В любом случае, – проворчал Орас, – я в ужасе от того, что этот Левович находится в прямом контакте с крупными клиентами!

– Клиенты сами его требуют, – напомнил Абель. – Вот увидите, скоро за Льва будут биться все наши конкуренты и вырывать его друг у друга. Если он от нас уйдет, мы потеряем часть клиентов. Что касается тебя, Орас, не понимаю, почему ты так взъелся на Левовича.

– Потому что он у нас без году неделя, а круг обязанностей у него похлеще, чем у наших детей, Макера и Жан-Бенедикта, которые уже несколько лет в деле!

– Правда, что ли? – забеспокоился Огюст Эвезнер.

– Наши сыновья бездари! – возразил Абель. – Что я могу поделать. Два сапога пара.

– Это твой сын бездарь! – возмутился Орас, оскорбившись до глубины души. – У моего прекрасные результаты.

– У него прекрасные результаты с тех пор, как он советуется со Львом, – хмыкнул Абель. – “Эй, стажер, ну‐ка помоги мне”. Он буквально бегает за ним. Нет, надо видеть, как наши болваны каждый божий день обжираются в ресторане, пока Лев довольствуется сэндвичем за рабочим столом, изучая их досье!

– Я запрещаю тебе называть моего сына болваном! – обиделся Орас.

– Тихо, вы! – прогремел Огюст Эвезнер. – Я президент, и мне решать! Я не хочу, чтобы ваш Лев был более востребован, чем будущие члены совета банка. Я приказываю тебе, Абель, дать соответствующие распоряжения, пусть занимается тем, чем обычно занимаются стажеры: фотокопии, кофе, корреспонденция.

– Ну что ты такое говоришь, папа! – вспылил Абель. – Это полный абсурд!

– Никакой не абсурд! Согласно регламенту банка, учрежденного твоим, между прочим, предком…

– О, бога ради, не цитируй мне эти дурацкие правила! Какая чушь. Больше ты против Льва ничего не имеешь?

– А теперь замолчали все! – рассердился Огюст. – Я устал от твоей наглости. По нашему уставу, банкиром становится только тот, кто приводит с собой клиентов, если это право не принадлежит ему по наследству.

– Ваше право наследования такой же бред, как и весь регламент.

– Не будь этого права, ты бы сейчас тут с нами не сидел, – напомнил Огюст сыну. За его словами последовало долгое молчание. – Как только этот мальчик приведет к нам первого крупного клиента, он станет банкиром.

– Но это безумие! – запротестовал Абель. – Как ему удастся заполучить клиента, официально не являясь банкиром? Какая‐то квадратура круга!

– Я так решил! – отрезал Огюст, чтобы прекратить препирательства.

Орас Хансен и его отец Жак-Эдуар, усмехаясь, смотрели на него с довольным видом.

Абелю пришлось выполнить постановление совета, загрузив Льва рутинной административной работой. Макер и Жан-Бенедикт ни в чем себе не отказывали, используя его на полную катушку. Чтобы Льву не доставалось еще больше, Абель Эвезнер тайно вызывал его в свой кабинет в конце рабочего дня. Там он учил его тому, что Лев не прочел бы ни в одной книге: кодексам светского женевского общества, секретам функционирования частных банков и правилам поведения в их весьма своеобразном мире.